Женщина-лось заставляет изгибаться, вздевать вверх руки, закидывать их за спину, втягивать-расслаблять живот, напрягать и отпускать задницу. Лично я люблю вытягиваться на носках. Голова пустая, легкая - потянулся сильно, вот-вот взлетишь. Оказывается, что и это обман, и чувство досады остается.
Лазером лечат на том же этаже. Старушки, старички, я с супругой. Окликают, идем в закуток за занавесками. Опутывают проводами руки возле локтевых сгибов. Машина работает беззвучно. Никаких ощущений. Приходит сестра (минут через пятнадцать), снимает проводки. В чем смысл просвечивания лазером, так и не понял. Но хожу аккуратно. Безграмотность. Если мне, как Наполеону, «в лечебных целях» начнут давать мышьяк каждый день, то буду принимать. Свалюсь с копыт, скажут: «Сердце».
Пьем кислородный коктейль. Привкус яблочный, приятный. Вот сюда-то и можно подкладывать яду понемножку.
Одна часть цокольного этажа корпуса «Кипарисный» врезается в убегающий вверх холм. Получается: с одной стороны - нормальный этаж, а с другой - уже подвал. От окон цокольного этажа (а в нем обитает обслуживающий персонал курорта) предусмотрен глубокий проем. От дорожки он отгорожен перилами. На дне траншеи обитают кошки. Крымские котяры, хоть и не голодают (что характерно для местного санатория), но исключительно поджары и активны. Пожилая женщина, из отдыхающих, держит в руках баночку сметаны, что давали на завтрак. Через перила подзывает кошачье население ямы: «Киса-киса-киса! Я вам кушать принесла. Скорее-скорее…», - при этом грузная женщина наваливается арбузными грудями на перила. Гражданка тяжела. Перила слегка гнутся. Кошки не реагируют. Обидно, но кормилица упорна. После нескольких попыток приманить животных она делает решительное лицо и шустро переваливает свою плоть через заграждение. Мелькают ноги в фиолетовых жилах. Они - словно столбы, массивны. Кряхтит, якобы больная, а ловкость в достижении цели имеется. Жена вскрикивает от страха, увидев, как пациентка, уже над ямой, держится одной рукой за перила, а другой, наклонившись чуть не до дна, льет белую сметану на желтую хвою, укрывшую дно ямы. И. подбегает с озабоченными возгласами: «Что вы! Расшибетесь! Помогу вылезти». Толстуха не реагирует. Видит, что из освещенного электричеством окна выглядывают заинтересованные жильцы. Кошки разбегаются. Усилия - впустую. Тетка, крякнув, словно солдат, спрыгивает на дно, плотно встав на синюшные ноги. По дну расщелины неторопливо выходит с другой стороны корпуса: «Раньше это был санаторий КГБ. Снова Россия и то же ведомство. Вдруг грудастая женщина - из органов? Когда на парашюте ее закидывали в тыл врага, она, крякнув, твердо приземлялась на ноги, собирала парашют и направлялась в лесную чащу», - сказал я И.. - «Тогда любовь к животным восполняет жалость к тем, кого эти тетки замучили», - поддержала жена. - «Неверно. Не замучили, а спасли. Сотрудники органов спасали вьетнамских детей, камбоджийских девушек и кубинских бабушек. Они не раз выводили лошадей из горящих конюшен и овец из горных загонов. Здесь они продолжают свои благородные дела».
