Стелю салфетку, накрываю кресло. Ложусь. Свет мягкий. Что-то урчит, вероятно, вытяжка. От этого в помещении ни холодно, ни жарко. Закрываю глаза. Глубоко вдыхаю целебные испарения. Половина кресел пустует, а в голову лезут мысли: если я выдыхаю нечто влажное, то соль все это впитывает? Тут годами дышат всякие. От грязи соляные наросты давно должны упасть. Может, нечистое дыхание, выталкиваемое темными легкими северного человека, притягивается к стенам, а они отшибают его, направляют в незаметные воздухосборники (от этого и звук электромоторчиков).
Соль, испаряясь, вдыхается нами. Вдыхают многие, соли не остается. Надо снова наносить ее на потолок, на стены. Необходимо демонтировать лампочки, вентиляционные отверстия, скатывать дорожку-деревяшку, собирать и выносить кресла. Мягкая музыка, льющаяся с разных сторон, не способна успокоить мысли.
Выйдя из пещеры, глубоко дышу, отхаркиваюсь-отплевываюсь, пытаюсь почувствовать обновление в легких. Не чувствую ничего. В столовой замечаю портрет Путина, прибитый над столом администратора, рядом с копией статуи греческой обнаженной красавицы, задвинутой в неглубокую нишу. Низкая, широкая старуха в широкополой шляпе кричит на все три зала: «Крым. Поездки по святым местам. Посещение храма святого Владимира в Херсонесе. Билеты - на выходе».
После завтрака жду жену. Она увлечена рассматриванием безделушек, что выложили торговцы у входа в корпус приема пищи. «Путину сообщают, что его портретами увешаны все столовки, даже в Крыму. Вон торговец предлагает фото-календарь с фотографиями. Там Владимир Владимирович, по пояс голый, с удочкой, как Чингачгук; в форме морского офицера, тягает гантели в спортзале, держит (как Сталин) девочку на руках и, в кимоно, совершает бросок через бедро. Стыдно должно быть любому человеку за такое обилие собственных изображений. А ему не стыдно. Стыд - понятие универсальное, древнее, отличающее человека от животного. Он - материализация способности абстрактно мыслить, создавать образы. Женщина одета, а мне не дает покоя воображение. Домысливаю, образно торжествую, представив, какова она без одежды. Обнаженная женщина не столь интересна, как одетая. Занятен исторический процесс манипуляций с одеждой: от паранджи до бикини. В случае с Путиным - от военной морской пилотки до голого торса. Красавцем Владимира Владимировича не назовешь. «Мордоделам» пришлось потратить уйму усилий, чтоб в головах у женщин, по отношению к президенту, «врубился» процесс эротических манипуляций с покровами. Конечно же, питерский парень знает об этих, весьма доходных, спекуляциях. И ему не стыдно. Может, имеет процент от бесчисленного множества собственных изображений?»
Подходит И., грустит: «Хороший браслетик там, янтарный. Ты, Моляков, ничего мне не покупаешь. Обещал в Ялте купить сарафанчик и легкие штанишки». «Янтарь - дорого. Лучше побольше купим корейской капустки на рынке. Поешь от души. И балычку с таранькой возьмем», - успокаиваю жену я.