Встаю коленями на полянку, руками опираюсь на травку. Петуньи. Долго вдыхаю аромат любимых цветочков прямо под желтыми стенами центрального дворцового корпуса. Через правые ворота в анфиладе выхожу на дорожку, ведущую к тяжелому, светло-коричневому валуну. Экскурсионная группа, и тетушка с обширными бедрами голосом, которому есть от чего оттолкнуться, рассказывает: «Под камнем - место захоронения последних хозяев дворца Мекленбург-Стрелицких. Отец скончался в 1909 году, а дочь, Наталья, болела, прожила лишь девятнадцать лет и упокоилась в одна тысяча девятьсот тринадцатом. Сотрудники музея знали о месте захоронения, а советская власть прямо на этой площадке устроила танцплощадку».
Немногочисленные слушатели с сочувствием кивают головами. Задаю вопрос: «Стрелицких, может, и жалко. Почему не рассказываете о десятках тысяч красноармейцев и моряков, не сдавших Кронштадт и Ораниенбаум? Пришел бы немец - и ни могилки дворянской, ни танцплощадки». Грушевидная дама прервала мирно-жалостливый рассказ, поджала губки презрительно, группа торжественно удалилась. Интеллигенция. Раздражает - сил нет. Тупые, но такие вредные!
От могилки последних владельцев перемещаюсь к обширному озеру с маленьким островком, заросшим старыми елями. Вода серая, прозрачная. На дне песок и камушки. Мост - плотина, что запрудила речку Карость и собрала воды на обширный водоем. Долго слушаю шум падающей воды, поскольку затвор плотины приоткрыт. Лебеди подплывают. Вода ледяная, а им не холодно. Уставились круглыми глазами. Ждут, чтобы бросил чего-нибудь поесть. Далеко-далеко кто-то плывет на лодке беззвучно, не слышно плеска весел.
С плотины бреду к высокому каменному строению, весьма облезшему, бывшему когда-то красно-розовым. Барочные окна темны, как озерные воды. Ничего за ними не видно. Корпус торжественных приемов «Каменная зала». Со стороны крутого спуска с холма строение кажется очень высоким. Длинные деревья посажены густо. Тень. Холодно. Поскорее выскакиваю на солнечную сторону. Любуюсь павильоном Катальной горки. Светло-голубой, богатый лепниной и декоративными колоннами. А в залу и в павильон Катальной горки нужно заново покупать билеты. Сколько нужно вытащить денег на Китайский дворец - одно расстройство.
Хожу вокруг изящной постройки. За мной по пятам бредут охранники в черном - медлительные, старые мужики. Беспрерывно снимаю сооружение на камеру. Боюсь - съемку охрана запретит, хотя права никакого не имеет. А вдруг! Один сторож - другому: «Молодежь ничего знать не хочет. Внук - мне: деда, а зачем? Интернет же есть. Взять бы да укокошить треклятую игрушку. Вот л…» Что бы еще сделал сторож - не слышно.
По бесконечному прямоугольному полю, которое раньше расстилалось под деревянным съездом с павильона (горка для того и была построена), ухожу от сказочной башни все дальше. Дважды останавливаюсь, смотрю, как треугольный шпиль, похожий на всполох бело-голубого пламени, горит среди параллельных еловых рядов.
Виднеется в зарослях парка Китайский дворец. Было пусто, и вдруг две молоденьких девушки. В желтых плащиках, красных платьицах. У одной откинута правая рука, у другой - левая. Держат по сигаретке. Выкурили, выбросили. Вдруг - взрыв хохота. Пригляделся, а они резко подбросили кверху подолы красненьких юбчонок и вновь хохочут, меня не видят. Громко кашлянул, предупредил о присутствии. Девицы обернулись, пошептались и прибавили шагу.
