Разнятся легкостью сезоны.
Тысячелетний срок, на нем
Повисли воплей миллионы.
Вцепилась боль несметных толп
Пропавших без вести когда-то.
Забыли их. На черный столб
Век лепит клок кровавой ваты.
Тягуч металл, но легче он
Тупой эпохи неподъемной.
То гул раскола, а не звон
Курантов в оторопи сонной.
Часы ядрены, чугуном
Столетий стынущих залиты.
Сорвались в пропасть, в ржавый лом,
Давя бессчетных и забытых.
Но вот средь мусора годов,
Учуяв старость стали вечной,
Найдя мгновенья узкий ров,
Росток протиснется сердечный.
Травинка блеклая. Сей свет
Еще лишь чудится, но все же
Она упрется в тяжесть лет,
Буравя панцирь древней кожи.
Вновь дни пойдут, сползут с нулей
Курантов стрелы золотые.
Мгновенье-пташка в даль полей
Рассыплет трели огневые.
Блаженство легкости придет,
Всего один средь жути вспрянет.
Пусть глыба вечности гнетет -
Он не согнется, не устанет.
