Корми ленивых голубей.
И я б кормил. И мне б напрячься.
Шепчу: «Ну, музыка, скорей!»
Мужик дурной, глаза пустые,
В трубу намылился дудеть.
Две ноты «ля», совсем простые,
Беднягу гробят: не взлететь.
Давно мне кто-то шума вдунул,
Два пальца вставив в медный зев.
Вдруг жирный голубь крошку клюнул,
И я оглохнул, заболев.
Дурак же радуется звуку!
Старуха в радость голубям.
Мне ж рассказать дано про муку
Луне полночной и камням.
Пюпитр под струнами, педали,
Струна к струне на раме дня.
Пусть резонируют детали
У нижней деки - там земля.
Разбиты клавиши. И соком
Стекают ноты тубе в пасть.
Колки расколоты, глубоко
Завились эфы - грифья страсть.
Подобье грома - гул литавры.
Смычок - что молнии клинок.
Хотел бы справить хор заздравный,
Но сохнет траурный венок.
По ксилофоновой брусчатке
Звенят гуляки-молотки.
Дождей - токката. В беспорядке
Бьют в бубны улиц. И в виски.
Не будет музыки. Старуха.
Дурак с трубою и пшено.
Глухая раковина уха
Знак коды полной. И окно.
