Мужик с младенцем не уходит, ошивается тут же. Услышав про «салочки», начинает дребезжать горлом - это он так смеется: «Ты на верхней? С малышом? - вопрошает народная сказительница. - Загородки сделали. Не упадешь. Мальчонку к окну положишь. Меняться не буду. Старая уже. Садись к мужику в очках. Он в уголке. Места много не нужно». Маленький мужичонка, не спросив у меня разрешения (не должен - у нас в стране никто никому не должен), садится ко мне, берет младенца: «Не парень это, девка. Дочь. Я много работал. Теперь деньги есть. Женился на молодой. Она в другом конце вагона, - и начинает дочь тетешкать на коленях. - А чи-ки, чи-ки, чи-ки. Соленые огурчики. Чашка, ложка с поварешкой - перевертыши», - с глубоким чувашским акцентом приговаривает престарелый родитель. Малышка агукает. Приземляясь на нетвердые ножки, курлычет: «Гы-ы-ы». - «У меня свекор со свекровью глухонемые были, - подает голос жилистая, - привыкла к гыканью. Свекор, выпив, как начнет гыкать - ясно, что нужно от свекрухи». Молодожен с младенцем и родственница глухонемых дружно гогочут. «Девочка-пчелка» заполошно хватает минаевский «Dyxless», скрывает за ним сладенькое личико. Ботаник победно улыбается. Мысль читается ясно: «Быдло - оно и есть быдло».
Что делать мне, предновогоднему? Забиться в пароксизме больной радости? Затосковать в здоровом безмыслии? Противоречия духовного плана разрешаются созидательным (желательно, физическим) трудом. Дело надо делать. Вытаскиваю тапки из-под чемодана. Между простыней, высунутых ног, настороженных взглядов пробираюсь к титану с горячей водой. Пакетик с мармеладом у меня припасен заранее. Мысль о нем, о мармеладике - возвращает в приятное состояние. Через два дня Новый год - праздник праздников современного обывателя, а здесь - обделавшаяся малышка, немой, предлагающий глухой супруге плотские, скромные развлечения и писчебумажный мусор, которым забивают башку подрастающего поколения.
Пью чай. Сквозь треснутые очки знакомлюсь со статьей о «Дэне» (Барковском) - советском разведчике, первым донесшим Берии о начавшихся работах по обогащению урана для бомбы. Шел февраль сорок первого года. Вот и бомба к празднику! Нет! Состояние ненависти объективно. Ненависть упруга, энергична. Радость - вяловата, постоянно требует подпитки. Нынче ненависть - главный ресурс, ведь ее можно зарядить и во зло, и во благо. У тех, кто ненавистью загружает орудие зла, лучше получается. Коллективно вырваться в радость не удается. Ослабление ненависти - вот нынче праздник. Праздник одиноких партизан. Я - один из них. От мармеладки першит в горле.
