В телике - про Минск. Инициативы по мирному урегулированию. Путин и Илловайск. Мужик в камуфляже (командир батальона нацгвардии) снимает с головы балаклаву. Лицо старого младенца. Чествуют, как героя, а «старый младенец» ковыляет на костылях. Крики: герой, ранен в бою, враг не пройдет! Долгие разговоры про мужество «укров» в окружении под Илловайском и в донецком аэропорту. Диспетчерская вышка аэропорта. Над ней - украинский флаг. Парень в вышиванке горячо (чуть не кричит) убеждает участников ток-шоу (девушки-украинки сочувственно кивают головами): «Илловайск не возьмут! Аэропорт - не посмеют! В России никто не знает, о чем Путин с Обамой по телефону беседуют. Русские, если б хотели, за двое суток до Киева дошли бы. Попридерживают своих нукеров. Стрелкова из-за этих тайных переговоров убрали. Нынче у террористов послушные Путину и его друзьям командиры. Не будут слушать - танков не дадут, «отпускников» не станет. Тут и конец придет «колорадам». У них враги не в Украине, а в Москве. У Путина все меньше времени. Эйфория пройдет. Рейтинги просядут. Народ долго нищету терпеть не станет. Придет время наших «союзников» в Москве. Они уже нам помогают. Вот Собчак с Акуниным. Я националист, но «красный». Типа российский нацбол. Противны мне американцы. Московским властям выгодно, что у нас памятники Ленину сносят. Все большевистское вырвать из народного сознания хотят. А у «колорадов» большевиков со всего мира процентов пятьдесят. Всех их в Новороссии и накроем. Процентов двадцать - наемники. Тысяч сто-сто пятьдесят в месяц. Тридцать процентов - монархисты, националисты, белогвардейские казаки. Грызня между «левыми» и «правыми» начнется. Последние пассионарии из России погибнут. Одна пьянь да бабы на Руси останутся. Заметьте - среди «колорадов» - ни одного либерала. Чего Макаревич за Новороссию не воюет? Ждут. Недолго осталось - ударят…»
Снились кошмары. В Алупкинском отделении полиции лопнули все стекла в окнах. На меня летят осколки - и ничего. Острые осколки все летят и летят из оконных проемов, а мне - хоть бы хны. Говорят: проверили мы тебя. Ты избранный, как Нео из «Матрицы». Вот РПГ. Бери - и к универмагу. Они снизу, атаковать будут. С моря на катерах подплыли. Бегу. Вход в парк. Шевелится что-то темное между кустами. Выстрел! Ракета пошла не прямо, а кругами. Косит и косит высокие кипарисы, как кукурузу. Грохот, треск, огромные стволы рушатся. Тишина. И вот - все на своих местах. Вновь частокол кипарисов. Кладу на плечо еще одну трубу. Выстрел снова. Все скосила ракета. Вновь выросли на прежнем месте черные деревья. Пять «выстрелов» использовал - безрезультатно. Поднялся с колена. Устало поплелся в отделение полиции. Там - оркестр в белом. Увидели меня - заиграли туш. В парадной форме российского полицейского идет ко мне Джон Маккейн. Говорит: «Удивлен? А я - ваш. Думаешь, предатели только в Москве окопались? Я вот осел в Вашингтоне. Столько вреда Америке, сколько я нанес, ни один Сноуден не сумел. Весь мир в шоке - неужели американцы такие тупые, как Маккейн? Неужели Задорнов прав? Но я-то специально ваньку валял».
Очнулся. И. говорит: «Вчера звонил Д.З. Спрашивал, как до аэропорта добираться будем. Самолет-то в восемь утра. Говорю, что с вечера поедем в Симферополь. Оттуда - до аэровокзала. Ночь посидим. Сидели же в Шереметьево. Д.З. говорит - из регионального отделения «Справедливой России» за вами придет машина. Игорь у нас - член Центрального Совета. Начальство - негоже ему по троллейбусам скакать. Записала номер машины. Голубой «Опель». А вот свой сотовый после разговора потеряла. Весь день вчера искала. Сегодня снова буду искать».
Позавтракали. Отправились в лавочки покупать родне и знакомым сувениры. Просили - две бутылки «Коктебеля» и три бутылки «Муската» из Массандры.