В «Снегирях» все суперсовременное. Коридоры широкие, плавно изгибаются, много, даже не окон, а целых стеклянных стен, сквозь которые бьет яркий свет. За стенами раскачиваются ели, и горит сочной голубизной небо. Ели - темны. Черный окрас их непроницаемых ветвей не зелен, но, отчего-то чернота становится явной от яростного солнечного света. Деревья раскачиваются, ветер на улице силен, колеблет вековые растения.
Решаю после завтрака выйти, посмотреть, насколько ветрено и холодно. Дорожки в «Снегирях» пусты, чисты. Снег сошел. Но, на газонах еще сохраняются остатки снега. Снег таять не спешит. С высоты пятого этажа видно - таял, и активно. Но, вновь ударил мороз. Резаными, жесткими краями заблистали почти черные сугробы. Льдинки, спасенные морозцем, стали прозрачными, как стеклышки: «Вот они какие - похороны зимы. Яркие, украшенные еловыми ветками», - подумалось мне перед стальными дверями лифта. В зеркале кабинки - мое несвежее лицо. Несколько человек едут со мной в столовую. Бледно-голубые стены жилых этажей сменяются бледно-розовыми стенами коридора, ведущего через галерею к столовой и залу заседаний. Низенькие журнальные столики. Плоские, в виде продолговатых кубов, кожаные диваны и кресла. Экзотические растения в кадках. И кадки-то не деревянные, а модерновые, дразнящие необычными формами (позволяет керамика). Картины по стенам. Какая-то молоденькая художница изобразила множество необязательных букетиков и натюрмортов. Присаживаюсь в мягкое кресло-куб. В журнале, что лежит на столике, интервью художника Никаса Софронова. Никас говорит, что Жириновский его потряс, как личность. Он (т.е. Софронов) включил видео, остановил изображение на Вольфыче и по видеокадру сделал портрет. Предложил это «творение» неуравновешенному «политику» приобрести. Тот ничего не ответил. Но Никас верит в предстоящую удачную продажу. Никак не решу, кто у легионов девушек-художниц выступает в качестве «вождя» - коммерсант от художества Софронов или же революционер из Парижа Шемякин.
Столовая - хороша. Большая. Делегаты уже заполнили зал. И выбор неплохой, хотя, подчеркну, в «Веге» (Измайлово) он разнообразнее. Здесь нет жареной свининки, но есть промасленные сардинки. И - котлеты. Большие. Толстые. Сладостей могло бы быть и больше. Однако на протяжении всего застолья они не иссякают. В «Веге» есть пирожное - и его сразу нет. Здесь же лежит себе яблочный пирожок - мягкий, румяный - и не кончается, сколько бы его не ели. Подкладывают и подкладывают. Один я сколько пирожков съедаю за раз! Во многих гостиницах исчезли йогурты в упаковках. Все какие-то плошки с поварешками. Накладывают в стакан и едят. Вынести не получится. А тут - вот они, замечательные упаковочки. Одну-две штуки можно унести в номер. Чай «Липтон». Впрочем, в специальной коробке выложено множество других сортов. Сахар. Лимоны. И отчего-то ананасы. Музыку руководство «Снегирей» выбирало в соответствии с мероприятием и согласно вкусам приглашенной публики. Тихо льются песни Сенчиной, «Самоцветов», «Поющих гитар» и композиторов Мартынова и Мигули. Серьезные дяденьки и тетеньки слушают благостно: «Вся жизнь впереди, надейся и жди!» Сам я тот же тип - благонадежный, вкушающий сметану и творожные сочники. Хорошо! Аппетитно! По-людски!
