Исчезнет вдруг печаль-тоска.
Души смятенье разрешится.
Обвиснут кисло облака.
Закат туманом исклубится.
И черствым станет небосклон,
Усохнув к ночи в черной раме.
Отяжелев, земля под склон
Скользнет ядром и ляжет в яме.
В провальный обморок души
Свалится солнце, млечный путь…
Молю смиренно: «Не спеши,
Не расплещи из сердца ртуть!
Пусть грудь останется тиха,
Пусть тяжким молотом не бьет
Мотор упорно в потроха».
Движок, взведенный на полет,
Волной прохлады не сорвет
С ветвей осенних листьев рой.
И кто-то, сумрачный, шепнет:
«Дорога кончилась. Отбой!»
Птенцам (завидуешь птенцам?)
С весны стремится в горный край.
Прибитым ласкою тельцам -
Большой и сдобный каравай.
От сладких корочек не взмыть.
На мягких косточках не встать.
Пусть будет тихо-мирно стыть
Покоя белая кровать.
Торжеств и игрищ не хочу -
Веселье тоже тянет в лёт -
А ну как, старый, полечу,
Лежанка - раз! - и упадет?