Недалеко от Музея архитектуры - татарский магазин «Бахетле». Щусев центральным элементом Казанского вокзала сделал башню (с часами), напоминающую башню Сююмбике в Казанском Кремле. Сначала, в эскизах, часы на башне были. Потом мастер переместил их в другое место. Все-таки время должно тикать «по-русски», а не «по-татарски». Но и без «татарского» начала обойтись было нельзя. В конкурсе принимали участие несколько мастеров - Фелейзен, Шехтель. У Шехтеля проект был сильный. Здания стройные, устремленные ввысь. Но у Щусева вокзал - ворота на Восток. Туда, где гробница Тамерлана. Там живут российские народы, племена. Жизнь их на бескрайних просторах Евразии должна ощущаться в Московском сооружении. Змий из легенды о Георгии Победоносце. Но и хранитель Казани, хищная рептилия Зилант. Сююмбике и удивительный декор в стиле русского барокко (церковь в Кадашах, нарышкинский стиль). Все есть в проекте здания Казанского вокзала - начала татарские, восточные, рязанские, астраханские, нижегородские, но огромная постройка выглядит грандиозным памятником единой, многонациональной Российской империи. Чтобы Щусев был замечен в проявлениях шовинизма? Никогда! Сам-то - дворянин, но родом из Молдавии. Отец - смотритель (и создатель) богоугодных заведений. У Владимира Ульянова - кто был отец? Просветитель, в том числе и нерусских народов Поволжья. В чем-то пути Ульянова и Щусева схожи. Ульянов кончал Питерский университет. В пятистах метрах от здания Двенадцати Коллегий - Академия художеств, где Щусев учился у Бенуа и Репина. Ульянов с отличием завершает учебу в университете. Да и молодой архитектор получает Большую Золотую медаль. Ульянов по великой России едет в Сибирь, в Шушенское. Щусев (практически ровесник Ленина) отправляется в не менее далекий Самарканд. Долгие скитания по Европе и того, и другого. В Европе не остаются. Тянет обоих на родину. Тридцать лет Щусев строит свой великолепный вокзал - ворота на Восток. Ульянов новую Россию строит не тридцать лет, а всю жизнь. У Щусева к оформлению привлечены лучшие художественные силы - Коненков, Корин, Добужинский, Кустодиев, Рерих, Билибин, Серебрякова, Яковлев, Лансере. У Ульянова к строительству были привлечены тоже силы немереные. Тот же Лансере, увлекшись росписью вокзальных стен, создает несколько полотен о новой Москве. Столица нового государства. Картина, представленная на выставке «Москва строится». Или вот еще полотно «Азия к новой жизни». Надоели пошлые мысли - все было притворством, все только лгали, чтобы выжить, лицемерили ради куска хлеба. Нет, не так. И здание Наркомзема - от души. Строение на Лубянке, где разместили НКВД, - тоже он. И как искренне построено! А здание театра оперы и балета в Ташкенте? Связь Щусева и Ленина существенна. Пушкинский Моцарт говорит Сальери (про Бомарше): «Он же гений, как ты да я…» Сальери чувствует необязательность моцартовской похвалы. Эта вынужденность, обязательность (все-таки Сальери не только композитор, но и важный чиновник, а это заказы, деньги) скорей всего, и толкают Сальери подсыпать яду в вино собеседнику. Еще вот это, у Моцарта - ночью не спалось, и в голову пришли мне две, три мысли. Эти две, три мысли - Реквием. Когда умер Ильич, Щусев собрал первый (деревянный) мавзолей за несколько часов. Владимир Ильич - в малахае, овчинной дерюжке, в валенках отправляется на охоту. Потом - в окружении крестьян. А Алексей Викторович - среди рабочих, возводящих стены Казанского вокзала. Фотографии представлены на выставке. Тачки, тележки, бетон, кирпич, известь. Люди - усатые, бородатые, серьезные, в длинных фартуках, рукавицах окружили мастера. Смотрят в объектив. Взгляды серьезные, напряженные. Только у Щусева - легкая усмешка, лукавство. Вот сейчас щелкнет фотограф аппаратом, и все возьмутся за тяжелую, интересную, нужную работу. И Ленин углубится в такую же важную, нужную работу. Газеты, бумаги, люди. Дело, а не праздная мысль.
Выхожу с выставки потрясённый. Такого чистого, светлого состояния души у меня давно не было. Вот так нужно жить, работать, смотреть на окружающий мир. Если вести себя по-ленински, по-щусевски - все будет хорошо. Выстоим. Выберемся. Сколько еще раз придется мне прибывать на Казанский. Сколько раз придется уезжать с него на Восток, туда, где бесконечная Россия.
Россия - существо удивительное. Она - женщина. Фантастически преображенной предстает она и в мужском обличье. Каким взором тогда смотрит она на нас, ее детей? Грозным, как у жестокого царя Ивана? Безумным, как у юродивого Василия Блаженного? Нет. Смотрит она на нас умным взором. Чуть прищурившись, с лукавством и легкой усмешкой. Как у Владимира Ильича и Алексея Викторовича. Детей небогатых, служилых дворян, тружеников и книгочеев.
