Вокруг выдающихся - прихлебалы. Один (то ли Эдик, то ли Алик) предложил Мариэтте Шагинян детское (молочное) кафе на Невском. Просчитался. Шагинян была недовольна. Приказала вести себя в ресторан «Кавказский». Выпив вина, спросила у Алика (Эдика): «Сколько мне лет?» Тот: «Семьдесят восемь». Старуха обиделась: «Откуда знаешь?» Обидчик: «Из Большой советской энциклопедии». Писательница и лауреатка сразу подобрела. Хрущу (тот докладывал об успехах Советской власти) принародно заявила: «А в Ереване нет сахара». Потом: «А в Ереване и масла нет». Что мог Хрущ сделать против лауреата Ленинской премии?
Вокруг Марата Гельмана раньше увивались азартные людишки. Теперь он сидит одинокий: из Общественной палаты попросили, из Перми выслали, Сурков был, да весь вышел. Гельман говорит: «Защищаю современное искусство. Бескорыстно». Инсталляции.
Гитлер и Хрущ гоняли абстракционистов. Никита Сергеевич хорошо знал мир потусторонних абстракций (сколько людей по его приказу постреляли, а он на этом мрачном фоне плясал вприсядку перед Сталиным). Вот это - образ! Вот это - перформанс! Это вам не голым валяться в грязи. Это вам не выть собакой, сидя на цепи. Истинный мастер живой инсталляции, Хрущев был глубоко возмущен бессилием советских абстракционистов: «Вы что, господа?, - вопрошал Генсек – пидорасы?» И точно. Они самые.
Маленькая Куба. На ней - революция. Настоящая, с героями и со стрельбой. Че и Кастро. Карибский кризис. Ядерные ракеты. Сногсшибательный перформанс. Действо фантастическое. Позвольте, а Гагарин? А термоядерный взрыв? Пикассо с «Герникой» отдыхает, а советские мазилки-шестидесятники и вправду - извращенцы. Гельман поставлен к нам множить убожество и мелкотемье. Два целующихся мента-гомосека. Дядька с топором, робко нарубивший пару-тройку иконок и скурвившийся. Никому Гельман не нужен. Туфту гонит. Абстрактное искусство это не то, что нарисовано, а то, как воспринято. К началу XX века три направления: прометейство, сенсуализм, апокалипсичность. Владимир Соловьев со своим «женским идеальным началом» (к концу жизни уже впадающий в сатанизм) подтолкнул Андреевых и Кузьминых, Ивановых и Арцыбашевых с Татарниковыми к жизни. Мол, как это (ну, это, понимаете, я о чем, делается за занавесочками). Покатилось: Андреев «Бездна», Кузьмин «Крылья» (о любви между мужиками). Эротические сборники стихов Вячеслава Иванова.
Сологуб (Тетерников). Глыба. Величина. Из простых учителей - да к Фрейду. Зашелестели: не Христос - Дионис. Задрожал от возбуждения Розанов. Все чего-то искал в Достоевском, а Толстого не любил. Дело дошло до того, что, разгадывая загадки, женился на бывшей женщине Достоевского, Апполинарии Сусловой. Сологуб-то помощнее Набокова с его «Лолитой» будет. Коллонтай и Шагинян. Потом - выпадение в пропасть, в пустоту. С диким посвистом в эту щель, раздвинутую Соловьевым, ворвалось все бесстыдство, беззастенчивость, деловая торопливость похабной народной частушки и откровенного лубка. Эти самые народные картинки - копия зарисовок, имеющихся на стенах публичного дома в роскошных Помпеях. Сталкивающиеся потоки: мы народу - культуру, народ нам - постыдную халтуру. Рядом с вопросами пола неизбежно призрак иного великого - смерти.
Надписи, рисунки, имена на кромке морского прибоя: бесстыдно, откровенно, сильно и здорово. «Пельмешки в твороге» - каково! На огромный камень, торчащий из темно-синей воды, присел огромный альбатрос. С добычей. Рыбешка еще трепыхается в клюве монстра. Глаз у птицы желтый, бессмысленный. Такие же глаза у примитивных любовников, изображенных на надолбе. Альбатрос кидает полудохлую рыбку на камень. Она бьется, но он ловко подхватывает, подкидывает, ловит, клюет рыбинку. Мгновение - и альбатрос выблевывает несчастную. Бычок в слизи, как в коконе, но трепещет плавниками, хвостом. Тут же вновь сглатывается. Снова отрыжка. Круглый желтый глаз нацелен на меня. Какова инсталляция! Убедительнее груды замерзшей мочи, что недавно представила на выставке какая-то шизанутая немка.
Н. взбирается на волнорез. Удочка стремительна. Леска упруго бродит по воде. Недовольный альбатрос улетает, уронив рыбешку в воду и вновь подхватив ее, чисто помытую морской водой.
