Наблюдая аквариумных рыбок, Пий XI говаривал: «Они мне нравятся больше всего тем, что никогда не говорят». Добавим: и не работают. Феллини («Рим») – если вы видите людей, идущих на работу, то это не Рим. Пий XI (Ратти) осуждал римлян, утративших христианское почтение к женщине. А ведь в древнем Риме в спортивных соревнованиях категорически запрещалось участвовать молодым женщинам и девушкам. Но – Теодолина Банфи. Она закатывала понтифику такие истерики, что сцены с разгневанной матерью из «Амаркорда» покажутся детской шалостью. Человек не совершенен – в России идею эту подкрепляют истериками, загулами, слезами (цыгане и водка). В западной Европе – об этом предпочитают не говорить. В Америке – имеют в виду и сторонятся открытой демонстрации безобразий, отстраняются. Но в Италии, в отличие от остального Запада, человеческую малость и убожество обставляют в русском стиле – вопли, выпивка, стремление исповедоваться перед незнакомыми. Наложница Пия XI орала. Муссолини –орал и жестикулировал. Понтифик устал и подписал Латеранские соглашения в том дворце, в который нас не пустили люди в черном. В кафедральном соборе все время помнил о союзе фашизма и святого престола. Отчего такая махровая реакционность? Соратники Дуче были во многом недовольны союзом святош и боевиков (Гитлер, учтя эти настроения, сторонился пасторов Шлаков). В 29 году Латеранские соглашения от папы подписал Гаспарри. От короля – Муссолини. Сидели не в базилике святого Лаврентия, а во дворце. Вождь итальянских фашистов не встречался с папой (не вставал перед прелатом на колени, не целовал «перстня рыбака»). Муссолини дали орден Христа. Гаспарри получил от короля «Ожерелье Аннунциаты» – орден, усыпанный бриллиантами. Пию дали денег. В качестве компенсации за нанесенный Ватикану государством материальный ущерб. По тем временам сумма была огромна (90 лимонов американских). До сих пор кажется – площадь перед церковью не из булыжника, укрыта бледно-зелеными бумажками.
В грязноватых театриках Рима того времени – Лариона Фьорини. Потные зрители орали на толстуху: «Пойди в туалет, поищи там свое сердце». Кидались дохлыми кошками. Зальчики задымлены, ничего не видно – смолят папиросы нещадно. «Трио Физе, - громко объявляет конферансье. - А не то, что вы подумали, ублюдки». Феллини (снимает Гора Видала, который заявляет – Рим плутоват и полон иллюзий. Здесь нет настоящей политики, а есть долгий праздник). Анна Маньяни – старенькая – скрывается за толстой дверью подъезда. Рим – место, где можно поджидать спокойно конца света. Вместо Фьорини нынче Ренато Зеро (губная гармошка, гитара) да небритый Гергиев. Всюду Тициан – рекламные проспекты в гостиницах, на улицах, даже на транспортных карточках. Свежий ветер колышет плакаты с изображением пышнотелой Флоры. Большие деньги от веры и бытовое разгильдяйство от переживаний по поводу ее отсутствия. Грандиозная выставка венецианского художника – в музее Квиринала. Тициан не просто с 5 марта до 16 июня, но и до десяти вечера.
На Тициана еще успеем. Из метро – во дворец Барберини. Солнце клонится к закату, становится тяжелым. Апельсиновые деревья – будто тысячи оранжевых светил в плотной листве деревьев. У Барберини апельсины отчего-то опадают, лежат среди мусора на тротуарах. Пальмы – словно легкие, зеленоватые шары на высоких стволах, окутанных древесным войлоком. Белые опоры, плавно загибаясь в вышине, и маленькие дверки. Все закрыто. Широкая лестница, неопрятная лужайка с теплицей (в некоторых местах стекла выбиты), серый мрамор статуй, рассыпающихся в черную пыль. Вниз, на шумную, многолюдную улицу. Деловито фырчат мотороллеры. Берем пол-литра желтого лимончелло.
В одиннадцатом часу медленно бредем пешком до Термини. У вокзала в ярком свете окон десятки сенегальцев укладываются спать прямо на тротуаре. Подъезжает маленький фургончик. Хорошо одетые мужики вытаскивают котел. Пытаются раздавать похлебку. Негры есть не хотят и громкими криками прогоняют сердобольных кормильцев. Подумалось: а куда вся эта толпа ходит в туалет? Неужели всей толпой посещают вокзальное заведение? Быстро снимаю это лежбище нищих. Быстро скрываемся в переулках, пока не набили морду.
