Сны
Твой сон – твой грех. Ты спишь, а где-то
Кого-то режут финкой наповал,
Он не дал людоеду сигарету,
Хотел же дать, но чуть забуксовал.
Храпишь, как вепрь, сраженный меткой пулей,
Но сонный ужас твой случаен, невелик.
Пришел в башку по чьей-то вольной дури,
Но дурь крепка, как царский броневик.
Как будто воды, растерявши плотность,
В обмякший разум образы несут.
Восторг и радость в легкую улетность
Твой дух неловкий, расплескав, прольют
Сочтешь, проснувшись: это же не дело,
Пусть даже в дреме, забывать о том,
Что тряпка тело укрывала, грела,
Сгоняла стадно грешников гуртом.
Честнее видеть – старость обвисает,
Ее не держит множество заплат.
Как глуп профан беспечный! Он играет
В виденьях снов, что крыльями шуршат.
Кого-то режут финкой наповал,
Он не дал людоеду сигарету,
Хотел же дать, но чуть забуксовал.
Храпишь, как вепрь, сраженный меткой пулей,
Но сонный ужас твой случаен, невелик.
Пришел в башку по чьей-то вольной дури,
Но дурь крепка, как царский броневик.
Как будто воды, растерявши плотность,
В обмякший разум образы несут.
Восторг и радость в легкую улетность
Твой дух неловкий, расплескав, прольют
Сочтешь, проснувшись: это же не дело,
Пусть даже в дреме, забывать о том,
Что тряпка тело укрывала, грела,
Сгоняла стадно грешников гуртом.
Честнее видеть – старость обвисает,
Ее не держит множество заплат.
Как глуп профан беспечный! Он играет
В виденьях снов, что крыльями шуршат.