Крым. 2 - 18 августа 2017. 118: i_molyakov

Турецкие туристические городки скучны. Ровные берега, неинтересные пляжи. Купальни для младенцев. После стакана дерьмового виски взрослые барыги превращаются в недоумков. Две недели валяться на пляже - лучше застрелиться. «Все включено». Загорающие не обременяют себя впечатлениями, денег на экскурсии не тратят. От чего отдыхают? Надо поступать, как перед просмотром нового фильма. Намечаю план похода в неизведанные места. Самые сложные фильмы имеют изъян - облегчают зрителю умственную работу. Упрощают окружающее, отбирая у зрителя необходимость нагружать текст воображением. Писатель создает пейзаж. Представляешь деревья, дорогу, холмы, дома, о которых пишет автор. В кино эта тяжелая работа воображения отсутствует. Покажут - со звуком, в цвете - искомый пейзаж. «Гамлет» Козинцева - бушующее море, призрак отца, череп бедного Йорика. Кино популярно из-за избавления смотрящего от важнейшей работы - создавать картинку описываемого. Всеобщая болезнь верхоглядства убивает. Сопротивляюсь недугу, «переворачивая» восприятие с изнанки. Ливадийский дворец не видел, но, собрав весь чувственный опыт «в кулак», создаю примерное изображение здания. Оказываюсь возле реального объекта, сравниваю, что совпало, а что нет. Представляю парки, дороги, горы, жару, холод, луну, солнце. Крым - не глиняный анатолийский берег (до Анатолии, где есть, что посмотреть, или Стамбула далековато). Потенциал представлений, «плотность» предчувствия не слабее, чем в Ленинграде. Плотность ожидаемых впечатлений пропорциональна памяти произошедших исторических событий. Не в автобусе мчусь, а взлетаю над высоким склоном, уходящим в морскую пучину. «Кинопленка» памяти не скручивается в голове, заполненная десятками тысяч кадров, наоборот - раскручивается вовне. Блаженство. Пусть полет мой виртуален, крылья за спиной нафантазированы. Справа каменные кручи гор. Слева - морская перспектива. Давно-давно на склонах южного берега колыхались травы, цветы. Деревьев (тем более кипарисов) не было. Сейчас - обширные площади парков, садов. С моря Балаклаву представлять не надо. Видел много раз. А вот с суши - надо смотреть. Для этого еду. Бешено раскручивается пленка протопредставления о легендарной военно-морской базе. Ноздри щекочет воспоминание о пороховом дыме и запахе полыни. Постреляли в Балаклаве, на подступах к ней достаточно. С древности множество людей погибло из-за овладения крепостью Чембало. План антифильма: трасса - дорога на бухту - пешком - город - восхождение на гору Кастрон и Донжон - выход на трассу Севастополь - Ялта - Алупка. Беспрерывно снимаю каменные стены неприступных вершин справа. Море - слева. Женщина в тесных шортиках, с пораженными целлюлитом ногами - соседка - смотрит подозрительно. Спрашиваю: «Где вылезти, чтобы пешком дойти до Балаклавы?» Соседка сопит, причмокивает, произносит: «Точно не знаю. Только - до Сапун-горы. Там-то уж Севастополь». Салон автобуса превращается в коробку, содержащую неподвижный кирпич разъедающего солнечного жара. Странные мысли: «Кусочек светила нельзя сохранить даже в морозилке. Быстро портится. Чего уж говорить о замкнутом пространстве автобуса!» Выскакиваю в поле, на высоком холме, с чувством облегчения. Слева, где было море, бегут холмы, засаженные виноградниками. От трассы в долину уходит дорога поуже, но покрытая отличным асфальтом. Уходит в сторону, криво. А мне нужно покороче, напрямую. Арка из тонких прутьев. Железные буквы, привязанные к овальному верху, сообщают: «Золотая балка». Стою у какой-то деревянной харчевни, а под холмом серебряной саблей изгибается железная дорога. Неужели это та самая железная дорога, проложенная англичанами во время Крымской войны? Если так, то увиденное совпадает с предварительными образами, приготовленными сознанием. Неплохое начало протофильма о предположениях.

Крым. 2 - 18 августа 2017. 118

Мелочь, но неприятно

Мелочь, но неприятно

Между прочим

Error