Москва. 24-28 октября 2015 года. 28
Хитрый Вася Слонов обвешался оружием, обмотав его ватой. И все это «чудо» разместил рядом с харчевней «Цум-Цум». И снова - слова. Мол, ватник, поклонник колбасы вареной, но крутые выражения и ему известны. Трансцендентное строго конгруэнтно имманентному. Так говорил Гермес Трисмегист. Перевод: «От себя не убежишь». Друзья мастера показывают, что чудачил не хуже Гельмана. Наши древние алхимики из Суздаля никуда бы не делись - в финале плотный колтун мягкой массы. Звучит хорошо: Космос - звезды, астероиды, кометы, планеты - мягкие, если не пушистые. Вселенная не бесконечна, она спокойна. Движение - состояние частное. Абсолютным же является следующее: мироздание лениво.
В 1906 году мелкий швейцарский клерк по фамилии Эйнштейн, в пяти статьях создал «предчувствие» нового мироздания. Оно оказывалось зыбким, дрожащим, как желе. И частица, и волна. Что это? Безобразие. Космос - неочищенная, в пятнышках, вата. Неприятно? Вам? Кому это интересно! Чтобы выжить, людям нужно впасть в детское состояние язычества (Перун, Сварог). Парадокс: кто быстрее скатится в прошлое, тот и выживет.
Для склизко-мокрого существа, коим предстает Homo Sapiens, работа с безусловной данностью слишком тяжела. Бегут в мелочи, в частности – в энтропию. Энергия не огненна. Она огромна, как клякса, расплывающаяся по промокашке бытия. Похожа на сырую вату.
Русских обзывают «ватниками». Украинские фашисты (каково!) утверждают, что русские «ватники» - это монголы. Азиаты прятали драгоценную сталь в вонючие, пропотевшие халаты. Вата способна на чудеса. Когда берешь ее в рот, то ощущение хрустящей сухости. Белый комок постепенно впитывает влагу изо рта. Надо выплюнуть свалявшийся комок и долго, со вкусом, материться. Неприятности, что вызывают раздраженный накал матерка, и есть предвкусие всякой неприятности.
От мата - облегчение, как от сплюнутой ваты. Грязная ругань перспективна: там пять азиатских корней, что делают этот вид речи странно жизненным. Одна война, вторая, третья, школы, университеты. Но, когда рванул ядерный заряд, загрохотала, уходя в вату Космоса ракета с человеком, неестественность, ненужность происходящего отразилась в головах десятков ученых, инженеров, рабочих облегчением: «Ни х… себе!»
Либералы, радикалы ругаются - ватники. Однако без этого продукта жить не могут. Таких расслабленных бездельников поискать еще нужно. Сами они первейшие ватники и обожают уют и тепло.
Время беспощадно. Но обработанный хлопок и оно не в состоянии поглотить. Этот продукт чудесное, неразрывное соединение вещества и пространства. Иван IY хотел прорубиться через это метафизическое вещество. Все его потери (как и Петра, и Екатерины), с возрастом ватников (войны, лагеря, один день Ивана Денисовича), кажутся игрушками. Наиболее дальновидные, закопавшиеся в белые тюки, ностальгируют не по прошлому. Они набираются сил. Боятся (голые, на ветру, не прикрытые ватой) что с ватой покончено. Как красна будет кровь чаек на прибалтийском песке! Безобразно будут смотреться раздутые туши свиней, валяющиеся по разоренным сельским дворам, в корытах. Ватник набухает кровью и рыгает, но все лучшее, что есть в нем, от этого только матереет.
Памятник нужно придумать для щадящей и защищающей матери-ваты. Нелепо. А ведь не бронза, не гранит волокут на себе вечность. Ее, эту грузную девушку, как занозистую дубину, прячет и укрывает вата. С ватником выживем, а вот со смартфоном и теликом - вряд ли.
Мощное средство воздействия на умы - бумага. Чуяли - хлопок и бумага - родня. Когда размокнут сапоги, суем в них смятую газету, с которой каждый в жизни проделывал и еще кое-что важное бессчетное количество раз.
В 1906 году мелкий швейцарский клерк по фамилии Эйнштейн, в пяти статьях создал «предчувствие» нового мироздания. Оно оказывалось зыбким, дрожащим, как желе. И частица, и волна. Что это? Безобразие. Космос - неочищенная, в пятнышках, вата. Неприятно? Вам? Кому это интересно! Чтобы выжить, людям нужно впасть в детское состояние язычества (Перун, Сварог). Парадокс: кто быстрее скатится в прошлое, тот и выживет.
Для склизко-мокрого существа, коим предстает Homo Sapiens, работа с безусловной данностью слишком тяжела. Бегут в мелочи, в частности – в энтропию. Энергия не огненна. Она огромна, как клякса, расплывающаяся по промокашке бытия. Похожа на сырую вату.
Русских обзывают «ватниками». Украинские фашисты (каково!) утверждают, что русские «ватники» - это монголы. Азиаты прятали драгоценную сталь в вонючие, пропотевшие халаты. Вата способна на чудеса. Когда берешь ее в рот, то ощущение хрустящей сухости. Белый комок постепенно впитывает влагу изо рта. Надо выплюнуть свалявшийся комок и долго, со вкусом, материться. Неприятности, что вызывают раздраженный накал матерка, и есть предвкусие всякой неприятности.
От мата - облегчение, как от сплюнутой ваты. Грязная ругань перспективна: там пять азиатских корней, что делают этот вид речи странно жизненным. Одна война, вторая, третья, школы, университеты. Но, когда рванул ядерный заряд, загрохотала, уходя в вату Космоса ракета с человеком, неестественность, ненужность происходящего отразилась в головах десятков ученых, инженеров, рабочих облегчением: «Ни х… себе!»
Либералы, радикалы ругаются - ватники. Однако без этого продукта жить не могут. Таких расслабленных бездельников поискать еще нужно. Сами они первейшие ватники и обожают уют и тепло.
Время беспощадно. Но обработанный хлопок и оно не в состоянии поглотить. Этот продукт чудесное, неразрывное соединение вещества и пространства. Иван IY хотел прорубиться через это метафизическое вещество. Все его потери (как и Петра, и Екатерины), с возрастом ватников (войны, лагеря, один день Ивана Денисовича), кажутся игрушками. Наиболее дальновидные, закопавшиеся в белые тюки, ностальгируют не по прошлому. Они набираются сил. Боятся (голые, на ветру, не прикрытые ватой) что с ватой покончено. Как красна будет кровь чаек на прибалтийском песке! Безобразно будут смотреться раздутые туши свиней, валяющиеся по разоренным сельским дворам, в корытах. Ватник набухает кровью и рыгает, но все лучшее, что есть в нем, от этого только матереет.
Памятник нужно придумать для щадящей и защищающей матери-ваты. Нелепо. А ведь не бронза, не гранит волокут на себе вечность. Ее, эту грузную девушку, как занозистую дубину, прячет и укрывает вата. С ватником выживем, а вот со смартфоном и теликом - вряд ли.
Мощное средство воздействия на умы - бумага. Чуяли - хлопок и бумага - родня. Когда размокнут сапоги, суем в них смятую газету, с которой каждый в жизни проделывал и еще кое-что важное бессчетное количество раз.