Питер. 2013-2014. 25
Морской музей в Крюковских казармах поразил. Стильно. Изящно. Пришел к военным морякам, как всегда, решать личные вопросы (и про собственную жизнь, и про собственную смерть). Живем-то ради последнего отчета. Я вот прыткий. Мне, себялюбцу, кажется, что будут вспоминать обо мне и после физического исчезновения. Вспоминают же пригретого америкосами Гальдера. Не забыли и доктора Широ Иши.
Петровский ботик - утлая лодчонка, но пушечку, этот чертенок озер и тихих подмосковных заводей, имел. Ядро пушечки могло разнести голову человека вдребезги. Давно любуюсь этим «дедушкой русского флота». Есть дедушка - есть и внучка. Внучка под названием «Аврора» дала залп, послуживший сигналом к Октябрьскому восстанию. Был и внучок у дедушки - угрюмый, быковатый, любимый мной, крейсер «Потемкин». Этот монстр встал на Одесском рейде - и вся Одесса обмерла. Видели вы носовые и кормовые орудия этого морского зверя? А праправнучка - крейсер «Москва». Маленьким пацаном, испытывал глубокое удовольствие, вплоть до мурашек в спине, склеивал модели славных боевых кораблей. Расстраивало то, что с моделей «Очакова», «Авроры», «Потемкина», «Варяга» не мог тряпочкой стереть пыль, боялся поломать орудия, снести мачты и трубы. Так я эту пыль сдувал. Аккуратно снимал модель с книжной полки и дул, дул на корабль до тех пор, пока слезы не показывались из глаз. Любил мастерить яхты и пускать их по Волге-реке. Когда в начале апреля лед и снег взрывали бурные грязные ручьи, пацаны целыми улицами пускали по ним маленькие деревянные кораблики. Очень переживали, когда судно-щепочка садилось на мель, бесцельно кружило в бурном водовороте. Сколько радости было в душе, когда твой кораблик, преодолев заторы и мели, попадал в стремнину и несся так, что и бегом за ним было не угнаться.
Россия - земля равнинная. Но, откуда же в сердце любого маленького сына Евразии живет такая любовь к рекам, к морю, к лодкам и кораблям? Почему лучшие флотские экипажи состояли из крестьянских детей? Русский флот - колыбель русской революции. А все Петр! Знал он это или не знал, но чувствовал - на его игрушечном ботике, в команде, не могут быть какие-нибудь заскорузлые посадские стрельцы или толстозадые боярские молодчики. Нужны люди новые. Странная смесь крестьян да разбойного вида искателей славы и денег с Запада - вот кто взошел на палубы первых русских фрегатов. И, сразу, как оголтелые, пошли бить шведов, турок, погрузились в бездонные пучины полярной ночи. Иностранцы были благодарны России за предоставленную возможность путешествовать по бескрайним просторам. Экспедиции Витуса Беринга можно сравнить с перелетами советских асов через Северный полюс. Гончаровская «Паллада» - удивительное явление. И Станюкович. И Новиков-Прибой. Великие писатели и композиторы (Римский-Корсаков) - из морских офицеров. Над тупыми, неуклюжими боярскими оболтусами, посланными на учебу за границу и ничему не научившимися, Петр I и его «свежие» морские офицеры (и среди них Ганнибал) потешались. Ботик Петра и артиллерия из церковных колоколов породили новую философию русского оружия. Дредноут Русского государства неожиданно замаячил грозно в хмурых северных морях. Потом неожиданно рявкнул гудками и на Балтике, и в южных морях. Чернышевский с друзьями вызывали раздражение своим народным социализмом, неодолимым стремлением к свободе. Но, без этой жгучей, неудержимой волны, поднявшейся из глубин русского общества, не из кого было бы формировать экипажи уже не парусного, а броненосного флота. Некому было бы эти отличные машины строить. Флотские команды - воины самые грамотные, смелые, сообразительные, решительные. В Военно-морском музее надо размышлять над сложнейшей темой: народ и его оружие. Оружие, которым народ не только владеет, но и создает его. Крейсер «Аврора», построенный в России трудом русских рабочих и гением русских инженеров, так же дорог нашим морякам, как и автомат Калашникова. И нечего обижаться на кронштадтских моряков, поддержавших и осуществивших Великую русскую революцию 17-го года, если помог этой революции Александр III, посадивший крестьянина и сына сельского священника на грозный крейсер. И, конечно же - слава царю Петру, что поднимал не просто парус своей игрушечной лодочки. Он поднял парус русской истории, который двести лет спустя наполнился ветром русской революции.