Пушкин Кипренского весело выкрикивал: «Молодец, Кипренский! Так держать. Хорош брат. Девочку полюбил. Ее с маками нарисовал. Ждал будто бы до совершеннолетия. После женился. Может, и не ждал ты никакого совершеннолетия? Может, пораньше девочку оприходовал? Не педофил ли ты, Кипренский?»
Мишки в лесу зашевелились, Лев Николаевич так и пошел за плугом, лошадь его заржала. За шишкинским лесом зашевелилось полотно Иванова с его Христом и явлением. Лохматый Гоголь упорно лезет вперед Христа.
«Не лезь до Христа, Гоголь», - крикнул нечесаный Репин. И все городские головы отвернулись от Александра третьего и уставились на Репина. Репин не унимался: «А я вас крестным ходом, крестным ходом». Задымилась пыль, поплелся, как стадо, крестный ход в Курской губернии.
Продолжал вскрикивать Пушкин: «Не педофил ли ты, не педофил ли ты?» За крестным ходом припал к земле и полз то ли лев, то ли тигр скульптора Обера.
Тут прекратилось. Во сне летели кусочки слов: «…фил, …фил. А я..ас одем, одем». Скрипела соха Толстого. Звучала «Арагонская хота» Глинки.
В пространство сна «врубился» брат Миша. Он молчал. Белое полотно. На нем сидел Левитан. На Левитане были мягкие мокасины. Носки в мелкую полоску. Блуза и бант. Рядом с Мишей, сидел на деревянном крыльце. Видны гвозди и скобы. Глаза у Левитана тоскливые.
Мысль-чувство охватила: «И этот пролетарий. А туда же – художник. Выручает одно – еврей. Они и помогут. Еврей, но певец русской природы. Тема богатая. Ее будут обыгрывать. Те, кто кормится искусством». Явилась скуластая Кувшинникова, а стоявший позади нее Чехов попытался кинуть через плечо окровавленную чайку.
Миша сказал: «Это не избиение младенцев. Чехов и Левитан – это игры для людей, живущих духом. Дух вещь не материальная. Ты человек известный. По тебе приказ №10 издан. Но подожди. Еще не прошел сквозь поцелуи.
Подумал: «А какие поцелуи?» Миша ответил на мои ощущения: «Иди к Рокотову. Там увидишь Струйскую. Ей пиши стихи. Наклонись и поцелуй. Потом пойди к Павлу первому. Это все Шубин, дворцовый лизоблюд. Павел давал наставления – как писать пейзажи. Увидишь Гатчину Щедрина. Прекрасная подготовка к поеданию младенцев. Мертвечина страшная. Мертвечину почувствуешь, поймешь – что такое православие и кто жрал младенцев. Ох уж этот Сильверст, ну и Сильверст!»
Княжна Тараканова Флавицкого – тюрьма №35. Вновь: тетрадь. Для: черновые задания для Альбины, ей пять лет. По естествознанию. Брехня. Просто черновые задания и записи по естествознанию.
Изнутри тетрадка аккуратно проклеена скотчем. На первой странице написано: нормативная база. Потом: только человек и пустота. Чувства – между.
Затем было – Указ президента РФ. В скобочках (а кто такой этот президент РФ и откуда он взялся!). Ельцин – пьяный, малообразованный. Но это и хорошо. Потому что Ельцин – современный пьющий Толстой. Тоже зеркало.
Толстому быть президентом Руси в самый раз. Тургенев. Базаров. Хотел побеседовать с мужиками. Приторная сладость. За спиной – суровые насмешки. Пропасть. Толстой про это знал. Винил себя и свой класс. Зря. Мужик – не подарок.
Толстой ушел в Астапово и умер. Ельцин многое знал. Но не расстраивался, а пил. От пьянства умер. Хороший президент. Тургенев не смог бы быть президентом. Не пил и не мучился. Слово-то иностранное - президент.
Название указа - «О праздновании памятных дат и дней воинской славы в истории России». Дни воинской славы – такого быть не может. Все военное – победы, поражения – дни горя. Карандашом приписка – 15 миллионов человек в год.