Дают таблетки – аспирин, парацетамол. Крупная дрожь бьет по плечам, груди. Температура поднимается до тридцати девяти градусов, потом резко падает. Лежу в мокрой футболке, которую жена заменяет на сухую. Жадно ем манную кашу, засыпаю. Наутро едем в Центральную клиническую больницу Управления делами Президента Российской Федерации – вставать с женой на учет. Сделать это нужно было еще в феврале. Все откладывали, но вот приперло. Температура тридцать семь и пять. На улице Ивана Пырьева делаем фотографии по пути в клинику для медицинской карты. Фотомастерская расположена в подвале, вместе с магазином цветов. Душно, влажно. Запах цветов тяжелый, погребальный. Левая рука у меня стала сизой, толстой.
Снова пропускной пункт. Проезжают только машины с правительственными номерами. В здании поликлиники комфортно – глубокие кресла, пушистые ковровые дорожки. Ни души, кроме меня и жены. Редко проходят медработники, напоминающие космонавтов – скафандры, маски, очки, бахилы, перехваченные у щиколоток скотчем. Судя по голосу, женщина-космонавт в возрасте. Заполняет наши документы, мягко воркует, и я, в горячем полудурье, проваливаюсь в сладкую дремоту. Получаем направления. Голос у мужчины молодой, самого из-за скафандра не видно. Сам высок, неодобрительно цокает языком, говорит: «Как же вас могли выписать с температурой и пораженной рукой! Вот черти!» Берет мазок и кровь на ковид у меня и жены.