Замок архитектора Шервуда больше всего нравится в серых красках зимы. У Аврориной скалы - пляж и небольшая бухта. По скалам, вокруг, зацепились ненадолго сугробы. Яростные волны взлетают пенными стенами.
Ракушки. Есть мумифицированные черноморские крабы в специальных застекленных ящичках. Крабы большие, плоские, клешни загребущие. Эти существа напоминают инопланетные машины. Тельняшки с надписью «Я люблю Крым». Маленькие и большие сосуды, напоминающие древнегреческие кувшины. Нравятся сахарно-белые, до ужаса пошлые, ангелочки, приложившие пальчик к губам, пастушки и амурчики. Много лет хочу приобрести псевдофарфорового шалуна, но обуревает жадность.
С вечера кипячу воду, заливаю в бутылки, кладу в холодильник. Не нужно никакой страшно дорогой «Аква-минерале» в местах людского скопления. Пью свое. В первый день наморозить влаги не успел. У Ласточкина гнезда пол-литровая бутылка простой воды - 80 рублей. Фиг вам! Потерплю, хотя губы обметывает белым, и постоянно приходится протирать их тыльной стороной ладони.
Смотровые площадки, нависшие над провалами. Вдали виден замок. Опусти монетку в пять рублей в подзорную тубу (а их стоит несколько) - в течение минуты рассматриваешь мыс святого Федора. Ребята с неславянскими лицами держат на плечах обезьянок, а в руках - голубей и мелких хищных птиц. Громко зазывают фотографироваться. Разодетые персонажи: клоун, пират. Можно обняться с ряжеными, сфотографироваться. 200 рублей. Охотников на клоуна нет, а пират изображает пируэты с саблей. Выпад-отскок - сабля не звенит. Посеребренное дерево. Увидев мужика с семьей, в широкополой шляпе, пират делает шуточный выпад саблей в его сторону, вскрикивает: «Ковбой, давай сразимся!» Дети вокруг дяди радостно визжат: «Папа, давай сразимся!» Отец очумело смотрит на пирата в сапогах с широкими отворотами. Ситуация «зависает», отцу семейства нужно сдаваться, выкинуть тысячу на фотографии (детей несколько, и каждому веселый пират симпатичен). Словно прочистив горло, папаша, глянув мельком на толстушку маму с укоризненным взглядом, прохрипел: «Не надо пирата. Видите - страшный. Но с обезьяной сфотографируемся». Пацанятам все равно - что обезьяна, что пират. С радостным визгом окружают азиата с крючкообразным носом, и «семейная лодка» разворачивается в сторону приматов. Ряженый в пирата обиженно смотрит на крючконосого, на тощенького пацаненка, убирает саблю в ножны, гордо удаляется к парапету площадки. Оперевшись, досадливо сплевывает в пропасть, смотрит на море. У него тоже толстушка жена. Все хотят кушать. Приходится вытанцовывать перед толстопузыми. Они также пляшут в Челябинсках и Свердловсках. О, семья! О, дети малые, рассевшиеся по лавкам!
И как тут не запить! Клоун в балахоне, с красным носом, под Полунина, обнимает расстроенного собрата по профессии за плечи. Удаляются по направлению к ближайшему шалману: «За пивком холодным», - проносится в голове. Губы немедленно покрываются белой пленкой, усиленно тру их вспотевшими пальцами, добираясь до уголков. На мысе отсутствует пресная вода. Самое сухое место в Крыму. По трубам она течет сюда с Ай-Петри.
Обернулся. Обычно Ай-Петри, в Алупкинском парке, выпирает к морю белой заоблачной грудью. Торжественно топорщится царская каменная корона. Мыс Ай-Тодор напоминает тонущий корабль. Огромная, вздыбливающаяся к небесам, подушка леса темна. Мрачная громада скрывает в недрах гордые белые скалы. Одно дело - красоваться на фоне легко разбиваемых дождевых туч, туманов, ветров. Здесь дело серьезное. Против возмущенной стихии не попрешь. Но белым вымпелом, золотым, в лучах заходящего солнца, трепещет в мареве бледного неба гордая корона Царь-горы. В душе моей восторг от созерцания битвы воды и камня. - «Погибаю, но не сдаюсь», - сигналит всему океану Вселенной гордый камень. Вот пример нам, водянистым существам. И мне, с пересохшими губами, бьет в башку, как в барабан: «Держись, брат!»
