Три дочери и сын художника, поняв, что это за дочь морского военачальника, из «Пенатов» быстренько ретировались. Дело было не только в сожительнице отца. Странноват и папа, и сын. Юрий - расслаблен, неуравновешен, Академию не закончил - хотел бы жить в покое. Но папа беспокоил. Нашил спальных мешков из заячьих шкурок, заставлял в них залезать, ложиться на деревянные лавки, под голову класть полено и спать на морозе, в не отапливаемой веранде. Каждую среду двери усадьбы были распахнуты для всякого. По дорожкам сада болтались малознакомые люди. Заходили в дом, где запрещалось оказывать какую-либо помощь близкому своему. Репина страшно раздражало, когда кто-нибудь стремился помочь снять пальто, положить на высокую полку шапку живописца. В доме, стены которого обиты белой вагонкой, тихо, лишь тикают часы, слышится каждые пятнадцать минут их медный голос. Нервный сын Юрий, пытавшийся рисовать совсем не так, как отец, чувствовал «натужность игрищ», устраиваемых сожительницей Нордман. Илья Ефимович с годами стал гневлив. Поругался с высокочтимым Стасовым - вдрызг. Невоздержанность в оценках посторонних людей напоминает вулканические выбросы из-под тяжеленной «плиты» под названием Нордман-Северова. Сожительство – это тайна, трагическое недоразумение. Пушкин из-за подобного погиб, а Репин внутренне перегорел.
Просто беседки (художник, кажется, называл их «киосками»), а дочь адмирала нарекла их цветасто, с привкусом пошлости. Сооружение на горе, у забора, - «Башня Шехерезады». Театральная площадка, под открытым небом, с эстрадой, наименованная «Храмом Изиды». Ровная лужайка с лавками по краям обозначалась Гомеровой. Было «Озеро свободы» и «Скала Прометея». Как не скрыться влюбчивому гению в обширном кабинете от затей Натальи Борисовны! В кабинете - солидный стол. Красивая табуреточка - резная, восьмиугольная, - которая была изображена в «Запорожцах». Бюст выдающегося адвоката Кони. Хозяин никого в кабинет не пускал. Лишь самых близких. Известно, что от беспрерывного рисования большой и указательный пальцы правой руки у живописца атрофировались. Так он вешал палитру на широкий пояс, а работал левой рукой. Запоем читал. Кумиры - Чернышевский, Некрасов. Из советских писателей не Горький, а Леонид Леонов. Обожал чтение вслух - «Евгений Онегин», «Дон-Кихот», «Гамлет». Увлекался Павловым, Бехтеревым, Менделеевым. Терпеть не мог Бакста, Бенуа, вообще, «мирискусников». В любую погоду отправлялся из Куоккалы в Питер, посетить публичную лекцию какого-нибудь известного естествоиспытателя. Хорошо известное вегетарианство - обедал профессор Академии художеств в вегетарианской копеечной столовке за Казанским собором. Обожал гороховые котлеты. Чрезвычайно прижимист - лучше пойдет пешком, нежели истратит гривенник на поездку в трамвае. Обедал вместе с извозчиками, студентами, рабочими, мелкими чиновниками. В силу чрезвычайной пунктуальности, производил впечатление стального механизма, укутанного в дешевое пальтишко и шерстяные варежки.
Проходя в мастерскую, услышал голос Шаляпина, записанный на граммофонную пластинку. Перед нами распахнулась низкая оттоманка с валиками, на которой возлежал русский бас. Репин создал его незабываемый портрет вместе с этой лежанкой.