Зазвучал хор. Маленький, сладкий. Бородатый детина во фраке, галстуке-бабочке и хористки (пять женщин) в темных платьях по щиколотку и белых отложных воротниках. На головах - легкие светлые косынки. Под купол уносится приторное пение. Цепь, на которой свисает бронзовая люстра, приспособленная для десятков свечей, проходит через широкое отверстие. Темные доски прикрывают купол, крюк, на котором подвешен массивный светильник. Доски украшены росписями и елейными образами евангелистов и наиболее популярных церковников. Вот он, Николай Мирликийский, покровитель путешественников, мореплавателей. Не удивительно: в сухопутном краю мечтали о недосягаемых синих просторах. Мечта сконцентрировалась в образе. За фантазиями следовал экономический расчет. Армия. Война (Петр и Екатерина Великая). Достижение желанных берегов. Благодарность дядьке Николаю за покровительство. В церкви Успения Пресвятой Богородицы Николай добр, сед, кучеряв. В православии евангелисты, святые имеют вьющиеся шевелюры. Не отыщете евангелиста Иоанна с прямыми волосами, не обнаружите лысого Иосифа Аримафейского. Наши женщины от православия с аккуратно прибранными волосами, с покрытой головой. Это на Западе голые простоволосые тетки в раю, раскаявшиеся проститутки (Мария Магдалина), патлатые настолько, что патлами утирают Христу вымытые в тазу ноги.
В темном уголке скрылся своеобразный персонаж, похожий на монаха Илиодора из фильма Климова «Агония». Круглые очки с черными стеклышками. Там, в кино, Илиодор - образ собирательный. Ненавидели Гришу - мужика на дворцовых паркетах - начальники Священного Синода. Несколько раз заводили расследование о причастности лекаря к секте хлыстов (вот оно, как язычество проявилось). Покушение (Хиония Гусева). Надзор полиции. То, что делали с Распутиным, начало использования прикладного (оперативного) «черного пиара» в империи. Он, мол, сластолюбец, пьяница, извращенец, конокрад, насильник. Одним словом, черт во плоти. Суть в ином: Григорий Новых был против вступления России в Первую Мировую войну. Не желал союза с Францией и Англией. Убивали лекаря мучительно долго. Контрольный выстрел в голову. Присутствие во дворце Юсуповых друзей-англичан педераста Феликса. Характерно для нашего пореформенного государства: митрополит Филарет, отцы Бречанинов и Иоанн Кронштадтский, путаник Толстой. Распутин - краткая «выжимка» из предреволюционного «хаоса» и войн начала двадцатого века. Терпеть не могли сибирского паломника ни свои, ни чужие. Григорий - не уникум. Он - обратная сторона зеркала так называемой «святой Руси». И вот неожиданный персонаж, похожий на киношного Илиодора. Глаз, за черными стеклами слепца, не видно. Мимика лица - отталкивающая, что-то бормочет. Прислушался. Растягивая слова, кается в нехитрых грехах. Губы толстые, влажные. Певческая команда старается: «Иже еси на не-бе-си». Постепенно набралось человек двадцать тепло одетых нестарых теток. Умильные лица. Уставились с почитанием на обильного телом батюшку. Пойдут блаженные со слезами надежды, стронутся ушибленные мозгом мужики (как в январе пятого года). И вот эти полицаи - молодые, упитанные - будут стрелять. За раннюю пенсию и скудную пайку. В храме оживление: группа японских туристов - сухонькие старушки, кривые стариканы. Восторженно цокают языками, громко лопочут. Люди, наевшие морду, в русско-японскую, великой империи.