Для всякого совесть опасна,
Как соль океанскому судну,
Горит она ржавою краской,
Терпеть ее жжение трудно.

Обмечет стыдливости плесень
Блестящую корку души.
Пусть плавает, если не треснет
От скуки в трусливой тиши,

Ведь скромность - не высшая ценность,
Ее идеал жидковат.
И, впав в непристойную ересь,
Стыдливые мрази шипят.

Похабщина скромников часто
Ужасней бесстыдства глупцов.
Вглядитесь в глаза педераста -
Он жадно молиться готов.

Палач, тот и вовсе не узнан:
Скрывает лицо и молчит,
Но ржущий жеребчик не взнуздан,
Уздечка его не томит.

Бузит шалопут, вожделея,
Желаньем игривым объят,
И, даже с веревкой на шее
Хрипит, что не светел, не свят.

В башку ему стрельнет, и лихо
Он станет усердно кромсать
Горячее мясо и тихо
Уляжется с бабою спать.

Что совесть, что грех - все увечно,
Бодаются скромность и понт.
Безмерная тупость овечья,
Всех кривеньких ставит во фронт.

Ни черною краской, ни белой
Не стоит душонку кропить.
Поменьше стесняйся и с пеной
Ее не старайся отмыть.