Раньше бабки орали: «Лишь бы не было войны». Теперь по обе стороны океана мычат молодые и даже детки: «Лишь бы не было…». А чего не было - и сами не способны сформулировать. Ответ прост: «Лишь бы не было жизни». Не производили бы меня на свет - и ладно. Это же чувствуют и родители: «А зачем мы его родили!» Об этом Звягинцев сейчас снимает фильм про «Нелюбовь». Белых людей становится меньше, скачут педерасты и лесбиянки. Много потомства у тех, кто не задается философскими вопросами. Негритята, арабчата и гордые сыновья степей - их много. В теплых краях - как не размножаться (Индия)! Для северных цивилизаций жизнь превращается в существование. Комфортно завершить случайно выпавшую обузу - время биологического существования. Подыхать нужно в приятности. А чтобы масса не дергалась - вот вам: «Лишь бы не было…».
Трудится режиссер Звягинцев - «Левиафан». Опоздал парень вместе с поздним Балабановым («Я тоже хочу…»). Все давно истоптано пошляками-братьями. Еврей из Чехословакии, бунтарь, «совок» наоборот Милош Форман силился крикнуть: «Что вы делаете? Зачем живете?» За ответом окунулся в реалии психушки (а Николай Васильевич Гоголь с художником Федотовым и мыслителем Ницше там уже сидели). Выдающийся фильм Формана «Пролетая над гнездом кукушки». Еще трепыхался в «Регтайме» (по Уильяму Доктороу), но и его силы оставили в затхлом мирке современных Штатов. Теперь вот эти Вачовски. Уж лучше бы убогие Штаты (страна - плоскость) оставались колонией Соединенного Королевства. Там обстановка, конечно, не лучше. Правда, рацио ребята используют (от островной скуки) в изобретении механических блох. Когда нечто подобное британские послы привезли в Поднебесную, китайцы лишь мудро улыбнулись, от «даров» механических отказались. На экране полукитаец Киану Ривз тренировался с Морфиусом в искусстве «летучего» карате. Подпрыгнут оба под потолок и машут руками-ногами. Молотятся опасно, но - ни ссадин, ни синяков. Смешно.
М. задремал, но очнулся и, переворачиваясь с боку на бок, высказался: «Регрессии, репрессии. Тут весь фильм - сплошные пытки, убийства, драки. Потому что существование сегодня репрессивно. На страх работает все - оборонка, метеослужбы, статистика, промышленность, правительства - все кровью мазаны, все психопаты. Давай спать. Завтра - сокровища Ватикана».
Спасает Морфиуса Нео (избранный) и весьма кривоногая девица. Капитана подземного корабля пытают спецслужбисты - абстрактная охранка матрицы. Ребята крепкие. Одинаковы - черные костюмы, белые рубашки (та же ситуация, только повернутая на 180 градусов, в «Людях в черном»: Уэсли Спайс и его старый наставник против злых инопланетян-жуков).
Охранников много. Воспроизводятся уже в готовом к бою виде. Но Нео (Ривз - сам из инкубатора) сохраняет человеческие черты, воплощенные в сверхспособностях. Выходит особенность человеческого существа (неповторимость) проистекает из разности в скорости «вызревания» собственных копий: Нео формируется медленнее, сыновья матрицы - мгновенно. Чушь, дикость! Но мы вынуждены существовать в маразматичности. Определенный рубеж на пути к исходному состоянию - там, в Кватроченто. Человек «штука» хитрая. Полностью скопировать его неповторимость не удастся. И не надо: не живем же, существуем. «Накляпать» механических слуг в скором времени удастся. Идиоты с проводками («Элизиум») и немногочисленная избранная «элита». А чего! Сами трындели: человек - существо равное Богу.
По телику, в утробе земли, гадкие металлические осьминоги пытаются окончательно раскурочить покореженный крейсер Морфиуса.