Рамы со стеклами прочны, словно слова, написанные гением. Ветром не сдует. А они бьются из-под огранки, прогибают их. Еще немного, все будет разбито, чайки, стрижи, ласточки букв взмоют ввысь, исчезнут в распахнувшемся потолке. Правки цветными карандашами. Рассказчица подчеркивает: всегда выдвигал альтернативные решения. Говорили: «забьем» меньшевиками, правыми эсерами. Профсоюз железнодорожников требует своего - многопартийности. А Ленин: 600 тысяч рабочих, служащих железных дорог. Единственное, что связывает Россию в одно целое. Можно не прислушаться к меньшевикам, но не к «Викжелю». Нужно уважить. Заставил: правительство с участием эсеров, как и хотел самый передовой профсоюз. За портфель не держались. Привилегий нет (одна сушеная рыбешка, кусок хлеба, морковный чай). Не согласен - заявление на стол и добровольная отставка. Но замена ушедшего - из той же партии.
Комбеды. Решение о проведении Учредительного Собрания. Выбрали эсеров (деревня), меньшевиков (разночинцы). Большевики не успевали с агитацией. В начале января восемнадцатого, ночью, после того, как фракция коммунистов-ленинцев покинула зал заседаний Таврического дворца, Ленин сидел в дальней комнате, ждал. Короткий срок, а судьбоносных моментов - невпроворот: апрельские тезисы, июльская демонстрация, подполье, корниловский мятеж, октябрь, превращение правительства в коалиционное, учредилка. Что дальше - неизвестно. Но он выжидал. В зале заседаний бушевали страсти (резолюция большевиков отклонена). Крыленко. Известная фраза Железнякова: пятый час утра, караул устал, приходите завтра. Наутро пришли - замок. Демонстрации по Питеру: пустить депутатов в зал. Хождения неорганизованные, разношерстные. В основе - отсутствие вооруженной силы, готовой защитить поборников абстрактной демократии. У большевиков – боеспособный костяк. К концу путешествия по залам затеял с тетушкой дискуссию. Она: «В ночь Учредительного Собрания Владимир Ильич не знал, что делать». Я: «Знал: не «дергаться» в критический момент». Вот оно, предательское, тяжеленное существо «настоящего» - его проживание. Секунды превращаются в часы. Время - пружина: сжимается, разжимается. Дыхание времени может быть омерзительным, как смердящие выдохи больного раком желудка. Кто правит настоящим - овладевает прошлым. Тяжело править! Не людьми - собой! Многие не выдерживают. Ильич выдерживал. Страшно, а он, в ужасном напряжении, умел «править» собой. Солдатские полки, рабочие дружины, матросы не кинулись на защиту господ интеллигентов. Выбрали сторону большевиков. Толпа пошумела, разогнали ее. Вот, Ильич, наше тебе доверие. Но вручаем тебе его на очень короткий срок.