Дорога одна - мимо магазина. У входа двое пьяных. Шатаются. Один не удержался, упал в сугроб, голова запрокинута. Тот, что еще держится, бессмысленно смотрит на упавшего, матерится громко, с трудом ворочая языком, разворачивается, бредет, пошатываясь, прочь. М. заходит внутрь, чтобы уточнить дорогу к музейному комплексу. Выйдя, говорит: «По этой дороге, не сворачивая». Между тем, пьяница опасно всхрапывает, мычит. Решаем, что с ним делать. Дурной пример бесчувствия вреден для молодежи: «Давай, - говорю М., - затаскивай». Берем пьяного за ноги, за руки, распахнув дверь, затаскиваем в магазин. Продавщицы орут: «Кого приволокли! Убирайтесь!» Я: «Не орать! Сейчас вызываем полицию. Замерзнуть не дадим». Тетки выскакивают из-за прилавков, толкают в грудь, хватают за руки, орут бешено, неукротимо. Наши спутницы встрепенулись, вступили с толстомясыми в перебранку, не дают выдавить нас с занятой территории. М. лихорадочно набирает дежурных постовых. Через пять минут подскакивает «уазик». Полиция видит: на полу дядька, слышится женский ор. Начинается выяснение. Через десять минут разобрались, запихали выпивоху в «уазик». Говорят: «До музея не близко. Подождите. Вернемся - подбросим».
Выходим на мороз, чтобы не слышать визга торговок. Полицейские возвращаются. Набиваемся в патрульную машину. Долго петляем по дворам. Выезжаем в поле. Слева темный лес. Широкое белое пространство. Притулились несколько легковушек. Ограда, одинокий фонарь: «Приехали», - сообщает служивый. Подходим к зданию проходной. Внутри лавочка с сувенирами. Две старухи в стеганых безрукавках - одна в лавочке, другая продает билеты. 150 рублей штучка. Покупаем карту-схему обширного комплекса. Выходим на территорию. Ощущение необычное, словно попали в зону, как в фильме у Тарковского. Потустороннее ощущается физически.
А лес теперь справа. Дорога, «пробитая» в сугробе бульдозерами. Далеко пульсируют огни. Кажется, из глаз чудовища, затаившегося в сугробах, сочатся слезы-лучи. Берем влево и метров через сто натыкаемся на корпус с надписью: «Музей крестьянского быта». Возвращаемся через лесок, попадаются деревянные скульптурки зверей. Жираф сконструирован из досок, окрашен в красное и белое. Смешно, весело, но к Ленину отношения не имеет.
Монстр со «слезящимися» огненными глазами оказывается научно-культурным центром. Здание потрясающее: древнеегипетский храм (отзвук щусевского мавзолея), соединенный с рейхс-канцелярией. Беломраморный прямоугольник - без окон, с одним входом посередине. Украшением служит ряд колонн (с каждой стороны по четыре опоры, поддерживающие плоскую крышу). Портик напоминает клыкастую пасть, прикрывающую узкое горло ворот: «Мощно!» - восхищенно констатирую я.
