Прибываем в Канаш. Не хотелось бы еще одного в компанию. Тем более, что сморчок на верхней полке, глядя в экран компьютера, отпускает короткие смешки. Они быстро переходят, то ли в кваканье, то ли в мурлыканье. А вдруг поползет протяжный, переворачивающий душу, вой. Может вот-вот начаться. Однако вваливается в обжитой закуток нечто подвижное, егозливое, в огромной куртке и затвердевших на морозе ботинках китайского производства. Искусственная кожа полопалась на сгибах. Мужичонка мал ростом, а места занимает много. Весело вскрикивает, услышав курлыканье тощенького обывателя верхней полки: «О, уже мяукаем. А ну-ка…», - и плюхается рядом со мной.
Чемодан-ветеран чуть ли не из фанеры, с уголками на блестящих заклепках. Также умудрился зашвырнуть на третью полку, скинул ботинки друзей-даосистов. Безразмерные шерстяные носки коричневого цвета. Дядька собрался ходить в них по полу. Приткнуть обувь под полками не было возможности. Вскочил, растопырив ноги от полки до полки, и один ботинок поставил на третью полку слева, другой, подоткнув под теткины мешки, расположил на полке справа: «Эй, мужчина, сдурели! – спохватилась женщина-булка. - Мои вещи, а ботинки у вас грязные. Сейчас встану, скину». Мужичок не спорил. Вспрыгнул, ботинок из-под мешков выхватил, перекинул говнодав налево, проворчал: «Забили же все. На четверых надо делить». - «Я поделю, поделю!..» - продолжала негодовать сдобная дама. Парень, начинавший дергаться, притих. Пассажирка кипятилась: «Носками вонючими - на полку! Ну, люди! Не прогонишь, так и в постель залезут». - «К вам - никогда!» - твердо заявил канашский гость. - «Ага, нужно больно!» - уже мягко подвела итог дискуссии женщина.
Стоим. Подсевший вызвал проводника. Просил кофе. Чашка «Капучино» - 160 рублей? Задумался. Видно, что сомневается. Самовлюбленность низкорослого одолела. «Давайте, горяченького хочется». Полногрудой звонят - витиеватые позывные, восточный мотив. Быстро они начинают под чужую дудку плясать! Раньше военные нравились, теперь – на азиатов горячо реагируют. Разговор по телефону идет о том, кто встречать будет: «Миша? Слава? Мне все равно. С сумками не доберусь. Такая холодрыга! Все полопалось. Кто будет еще? Не за мной. На свадьбе. Одеваться как? Много взяла. Полегче, поплотнее. Холод? Где? В Ленинграде? Какой ресторан? «История водки»? Русской, что ли? Не музей? Дорого, наверно. В самом центре… Значит, метро близко. Нет? Только «Адмиралтейская»?» Включена громкая связь. Слышно, о чем кричат на другом конце. Еще немного, и сорвется на визг парень с верхней полки после коротких, как автоматная очередь, смешков. Разговор на весь вагон буквально «давит». Только после того, как кто-то крикнул: «Прекратите орать: здесь же дети!», тетка убавила звук. Захныкали младенцы.
