Над дурачками толстопузые смеются: пашите, ребята! То, что масса продажна, подтверждено не раз. Вчера продали, сегодня продают, завтра будут сдавать за понюшку табака. К выигравшим в противостоянии попрутся на халяву, будут требовать: «Мы за тебя голосовали. Служи нам. У, депутаты жирные, алчные, воруете. Теперь нам послужите». И проверь - голосовал ли он за тебя или ублажал барыгу, идущего в депутаты, за кусок колбасы. Депутаты? Так это же начальство - все себе. Немногие бьются, задыхаются, умирают раньше времени. В ответ - поношение и плевки. Время Брейгеля: «Несение креста». Безысходный Новозаветный сюжет о пустых надеждах. Успокоение для приличных - смерть с чистой совестью. Слабое успокоение. Но все же.
В городах Д.З. с трудом, но начал «переламывать» ситуацию. Там еще не разучились писать и считать. А труд агитатора на селе почти бесполезен. Народа там мало. Есть лишь осколки, обрывки, обломки того, что раньше звалось людьми. В городах пока не всех расщепили, искромсали, и Д.З. «выскочил». Но нужно было заплатить высокую цену за этот «подскок». Местные жириновцы не просто «слились» - это давнишние слуги безумных властей. «КПРФ» (не коммунисты) – в Чувашии ослаблены. Трепыхались мы, из «СР». Десятки миллионов рублей сэкономили для бюджета. Хорошо «состригли» жирок с толстопузых, бессовестных, наглых. У них в нашей республике одна задача: ни один «справедливоросс» не должен выиграть. Дорого обходятся местному князьку. Можно прибить, но зачем плодить героев. Слабые народы обожают боготворить выдуманных героев. Позор сделать публичным – вот желанный итог единороссов. Полный проигрыш - можно издеваться, хохотать, швыряться камнями, врать, что народишко обожает нынешнюю власть. А уроды социалисты - маргиналы. Но, пока жив я, фокусы придурков не пройдут. Всю мощь экономического и административного давления бросили на наше уничтожение. Не получилось. Стали, шипя и ненавидя, подбираться к нам, двоим, с другой стороны. Подлые интриги - ни кабинета для работы, ни денег: «Ты, Д.З. - в Москве. Смотри же, что делаем с твоими сторонниками здесь, в глухой провинции. Особенно со скуломордым Моляковым». Зарплату не дали. На должность (по закону) не поставили. Ждут: плюну, не выдержу наскоков в семье, приползу за рубликом. Жрать-то надо. Забыли - один дед землекоп и кочегар (фронтовик). Другой - сталелитейщик с Кировского завода (командир-энкавэдэшник). Чтобы я перед кулацким отребьем на коленях ползал! Выкусите!
Сижу «на мели» в избе-читальне (библиотеке). Веду тяжелые судебные тяжбы. Для местной сволочи стал опаснее, денег теряют больше.
Халявщик-избиратель никуда не делся. Но ценны те, кто искренен и не халявщик. Привыкли к моей грубой морде. Нарастает доверие. Десятки бумажек ежедневно. Если бы не плотное расписание (все - по минутам), не справился бы. «Закваска» рабочего. Каменщик в любую погоду «дает» норму: месяц, годы, десятилетия. Литейщик в раскаленной вони льет и льет металл. Я не лучше: нудная работа - самая почетная работа. Тяжеловато, конечно. Каждая поездка по районам - нарушение ритма. Рад, что не попал в Думу. Одна суета. Здесь - вкалывать приходится, но и «интересненькое» случается. Тороплюсь. Раскладываю написанное по папкам (секретарши - нет, помощники - добровольцы).
Заехал домой. Жена ругается: ответственный момент - устанавливает очистительную камеру для сливаемой воды. Колодец в последнее время часто забивался дерьмом. Проблема. Решаю – не я, а И.
