Декарт - век семнадцатый. Картезианство в музыке - конец девятнадцатого-начало двадцатого века. Музыка, пронизанная рациональным началом - ее умирание, конец. Разложение также бывает великим, рождает титанов. Бунтари в России музыкально дремучи. Внешние условия суровы (не до жиру, выживать нужно, готовиться к войне, воевать на износе сил), а мелодичность - интимная отдушина. Когда проваливалась в тартарары церковь с непорочной девой и недотепой Иосифом, когда, как беспощадный зверь, скакал по пути прогресса разум, то по сторонам брызги крови - секты, лжепророки, гипнотизеры, фокусники на костях великих религий. Загоняли в «угол» красивость, проникновенность, простоту - визг эстрады, рок-н-ролла и электронных изысков. Хотелось интима («У самовара я и моя Маша, а на дворе совсем уже темно»). Вместо этого - вожди неведомого, непривычного мира звуков, ребята с лицами ученых-физиков. Гении распада эпохи романтической мелодии. Владимир Владимирович Маяковский в восторге от сочинений Прокофьева. Крайняя энергия (как у Ленина в политике). Сам Ильич в музыкальных пристрастиях традиционен (мать приучала к великой властности музыки). Мне кажется, вождь побаивался ее силы. Жадно набросился на кинематограф (любое, самое бессмысленное кино - бомба, кинопленка - бикфордов шнур). В недоумении, «выпали» Сергей Сергеевич и Дмитрий Дмитриевич в реальность. Вопрос: «Чего им от нас надо?» И вот Сергей Сергеевич сочиняет «Петю и Волка», смягчает удары от коллег-мелодистов многочисленными детскими произведениями.
Дмитрий Дмитриевич выдает великолепную «Песню о встречном». Ильич любил кино. Прокофьев - кантата «Александр Невский». И героика, и народ. А уж Шостакович работал для кино и в кино беспрерывно. Кто получил Сталинскую премию за музыку к кинофильму «Встреча на Эльбе»? Шостакович. Тихон Хренников ругал Прокофьева с Шостаковичем не потому, что были они «антисоветчики». В музыкальной сфере Советский Союз долго бился за традиционную мелодию, не пускал музыкальное «картезианство» на наши просторы. «Биться» против Сергея Сергеевича и Дмитрия Дмитриевича было бесполезно. Просто эти композиторы были из другой Вселенной.
Вечером в Мариинке меня ждала «Золушка» Прокофьева.