Царское село иное. Смысловое значение державного пристанища неровное, нервное, таинственное. Зритель большого зала, чувствующий странную летучую легкость этого помещения, - молодец. В Версале этого нет. Французский пригород, при всей порочной «прострельности», никуда не «летит». Все прекрасно, но и это может быть утомительным. Красота регулярного парка не таинственна. Бьют в небо фонтаны, Нептун вырывается на лошадях сквозь гладь фонтана. Но - мертво. Отсутствует внутреннее движение. Красота не раскрывает двойственности. Не видно вот этого: «красота - страшная сила». В Версале - сила. А где же «страшная сила»?
Россия - не Европа. Никогда не будет ею (хотя и было бы неплохо). Недурно для ровного рационального ума. А душа? Западное хоть сварочным аппаратом к телу нашей Родины-матушки приваривай - только мучительно больно будет, все равно отпадет. Опасно то, что при очередной операции приваривания-отпадения России может не стать. Особенность нашей истории не могла не воплотиться в одну из самых русских построек. В ней есть анфилада рядовых, хотя и шикарных, залов, зальчиков, комнаток. Много китайского - мебель, фарфор, роспись по шелку. Пора понять: Русь не между Западом и степью, а между океанами (тремя) и Китаем. Великолепные столовая, консоли, скульптура, живописные полотна. Тайна же Екатерининской обители - потрясающе дорогая, бесценная янтарная комната. Трудно сравнить это чудо с чем-нибудь современным. Разве что с «Газпромом» (не Миллер и Путин). Представьте обширное помещение из изящно обработанных драгоценных камней. Символ нечеловеческого богатства, роскоши. Человечество мельчает из-за денег. Бездарно, неискренне. Бумажки. Фантики. Детские игры в кусочки разноцветных символов. Истинно то, что денежный знак, до самых последних времен, был связан с настоящими ценностями - с сокровищем: золото, платина, алмазы, жемчуг, а наивысший символ сокровища - Янтарная комната.
Трудно сказать, о чем думал царственный немчура, даря Петру Первому магический символ. Царь умен был. Представляю чувство недоумения и тайного (виду не подал) восторга от свалившейся в его владения ценности. Не по себе стало молодому монарху. Дух перехватило. Оставил в ответ пятьдесят пять рослых гвардейцев, да и был таков. Уважаю «Капитал» Маркса. Но гений небогат был, а Энгельс вообще был дитятком буржуазной культуры, денежного знака и банковского кредита. Или - Бродский. Поэт говаривал: наравне с землей, водой, воздухом и огнем, деньги суть пятая стихия, с которой человечеству чаще всего приходится сталкиваться. Есть рабы золота. Куда ни шло. Бродский с Адамом Смитом, Давидом Риккардо, Томасом Пикетти - рабы красиво напечатанной денежной купюры. После этого - вопрос: а поэт ли Иосиф? Стихи его - не пустые ли бумажки? У Мольера есть откровенный человек, провозглашающий: «Я дитя денег, банков, залогов. Я - «Скупой». Италия с Флоренцией, родиной банковского дела. Шекспировский Шейлок.
Россияне - чудовищно богаты, оттого расточительны. Англия, Франция, Германия, Испания, Италия, Нидерланды - нищие. Не стало колоний, придумали власть закладной. Но древние слуги золотого тельца - древнее всех остальных рабов. Любому дураку предложи: мешок денег - мешок алмазов (золота). Возьмет алмазы. Шура Балаганов чем-то похож, в простоте, на поэта Бездомного - золото у него не простое. Опоэтизировано («блюдечко с золотой каемочкой»). Пророк Моисей наказывал ведомых, впавших в грех зависимости от золотого тельца. Гитлер подсознательно стремился к двум вершинам - Эльбрусу и Янтарной комнате. Чувствовал, что желанно, но и невыразимо прекрасно.
Входим в комнату из янтаря. Сердце дворца. Оно живое, бьется. Ощущаю, как ржавые языки пламени полыхают на стенах жуткого капища. Становится жарко, душно. Поспешно вылетаю из пожирающей душу жаровни, чувствую на себе внимательный взгляд старухи-смотрительницы.