«Плывет» голова. Праздничные огни вокруг площади вытягиваются в линию, сырость вечера заставляет их оплывать. На стене Генерального штаба мечутся клипы про зиму и великую Русь. В общем же, не на уровне физиологии, великий покой и теплая, как Эрмитажные дуновения, удовлетворенность. Сверху - вот оно - вкусненькое яблочко!
В Капелле - неведомые мне Валерий Чайкин (труба), Вячеслав Худяков (труба), Марат Кугушев (гитара), Ксения Чекан дают концерт «Дорога в Андалусию». Ни разу не был на живом исполнении традиционной и современной музыки фламенко. Известно же - любопытен. У освещенных дверей толпятся люди. Их много. Подозреваем с В., что билетов не достать.
В Капелле касса в углу, возле лестницы, что ведет в зал. Очередь. Не за билетами (их давно нет), а за милостями администратора (контрамарки). Свет в окошке горит, но он отсутствует. И неизвестно, будет ли. В. активен. Не отчаивается (меня скатившееся с души «яблочко» повергло в шок). Сижу на малиновом пуфике в переживаниях. Как без меня Ксения Чекан сможет играть на ударных, а Худяков на трубе?
Минут через пять появился В. с таким же тонким, как и он, парнем в джинсах и ковбойке: «Вот, - заявил В., - обещал все устроить». Молодчик-тростинка завибрировал самим позвоночником, заблеял, перешел на доверительный шепот: «Две контрамарки. Шестой ряд. По шестьсот». Я: «Берем». Тростинка: «Давайте и ждите. Проведу сам».
Мне случалось попадать впросак. Опытен. Но так жалко трудов. Кровь из носа, но улетучивающуюся «сладость» нужно восстановить. Спелый плод должен «вкатиться» вновь на склеенное блюдо Эрмитажных впечатлений. Греки, монголы и тибетский Далай-Лама, держитесь, братья! Ваш скорбный труд не пропадет. Отдали деньги. Побежали в гардероб. Вернулись к лестнице. Пять минут до начала, четыре, три… За минуту из-под лестницы вынырнул тонконогий. Поманил рукой вверх. Встали перед билетерами. В ковбойке - шепчет: «Мои. Только тихо». Билетерша понимающе кивает. Оставляем нашего Вергилия за барьером, несемся в зал. Третий звонок.
В Капелле в партере не кресла, а венские стулья: егозливые, изогнутые ножки, спинки. Сиденья жесткие. Но стоят в ряд аккуратно. С трудом найдешь ряд, место. По бокам, у стен - мягкие лавки, покрытые малиновым бархатом. Зал красив, строг. Потолок забран в своеобразную решетку из белоснежных балок. В каждом квадратике - изящная «розетка» в виде стилизованного цветка. Орган - мощный, но не такой огромный, как в филармонии. Там инструмент - добродушный толстяк, расплылся в добродушной мощи. Здесь музыкальное устройство смахивает на изящную, худую даму. Вытянут трубочками вверх, под потолок. Недавно видел: чудак-модельер одел девушек в платье из тонких стальных пластинок. Что-то похожее и здесь. Живые пушистые елки с синими и серебряными шарами. Предупредили о телефонах. Зрители суетливо полезли в сумочки, в карманы - отключать.
Погас свет. Возник мужчина средних лет в тесных штанишках и пиджаке с блестками. Волосы длинные, скрывают уши, кудрявые. Впечатление - сырые. На самом деле, напомаженные. Дядечка не маленький, но все равно в ботинках на каблуках. Расхаживает по сцене. Благодарит, что пришли. Сами же музыканты удовлетворены жаркой Испанией. Там артисты проводят большую часть года, потому что любят гитару и музыкальный стиль фламенко. А еще - занимательные танцы этого удивительного края.