В дороге устаю. Укачивает. Засыпаю. Полудрема-полуявь. По дороге в мордовскую столицу уснул «глубже», чем обычно. Очнулся с первой звездой, засиявшей в темном небе. Тучи исчезли. Небо не мешало нестись «Ауди» по пустой дороге. Мешать взялась земная живность. Еще в Алатыре заверещали сверчки. Южные цикады в своем стрекоте резкие, наглые. Наши вечерние свиристелки нежные - успокаивают. На скорости летающая мелочь проявляет безрассудство. Щелкая, врубается в автомобильный лоб, расплющиваясь маслянистыми кляксами. Быстрота, ветерок, погибшие насекомые стынут моментально. Водитель вынужден останавливать автобус, протирать стекло жесткой тряпкой. Бренные останки сдираются плохо. Очнувшись, налетел взглядом на мостик и странное название речушки. Кавтазлейка. Дно внушительного оврага. Деревья спрятались в кромешной тьме от изуверской речки. Через километр - новая водная преграда. Название «помягче», но разухабисто-разбойничье - Малейка. Мордовские лагеря и генералиссимус. По радио девчушка лопотала, что секс помогает жить подольше, думать ярче. В Англии исследовали старичье (это про меня) от шестидесяти до восьмидесяти двух лет. Занимающиеся срамными делами помнят стихи, поют песни, играют в любительских спектаклях. Это вам не аморфные «пожиратели» сериалов. Многосерийка - фаст-фуд для мозга. Заменитель жизни. Мозг жиреет, синапсы разрыхляются, нейроны превращаются в кисель.
Мордовия - край «непуганых» супермаркетов. В придорожном селе (там и слез интеллигентного вида парень), на одном перекрестке - «Магнит», «Пятерочка» (зарегистрированы в Нидерландах), «Лента» (Британские Виргинские острова). Процентов восемьдесят розничной торговли – за иностранцами. «Отсасывают» деньги у местных, сволочи. А война? Что жрать будем? Система снабжения продуктами питания – под потенциальным противником из НАТО. Мордовские лагеря еще долго понадобятся. Обилие торгующей «мелочи». Россия - бабское государство. В ней хорошо безмозглым, жадным. Население (и мужики) сутками копаются по торговым точкам. Особенно безобразны мужские особи. Раньше - кирза, фуфайка, рюкзак, брезентовая палатка, Север мороз. Были потрясающие итоги и непобедимая армия. Сегодня - прах.
Музыка в приемнике у водителя странная - ритмичный треск. В новостях - про Ассоциацию банков. Было две - осталась одна. Руководство досталось бывшему заместителю Набиуллиной, Лукомскому. Рассказывают про опросы. Респонденты вещают: меньше семнадцати тысяч в месяц - нищета. Четыреста двадцать пять тысяч - богатые. Средний россиянин считает: в месяц сто восемьдесят пять тысяч на рыло - о’кей! Размечтались! Кто ж вас, развращенных всяческими фастфудами, с поводка нищеты спустит? Жратва - самый надежный поводок.
Тетка волнуется - где Саранск? Водитель: «За темной горой - зарево. Это светится город. Выскочим на пригорок - уже Саранск». Море огней с возвышенности. Спутница просит остановить у роддома. Выгружаем. Попадаются пустые, новые (как в Крыму), ярко освещенные троллейбусы. Парень говорит, что ночует в гостинице для вахтовиков - четыреста рублей за ночь. Комната на четверых. Душ. Телевизор.
Решаю поискать гостиницу в центре. Великолепный (не чета чебоксарскому) автовокзал. Темно. Безлюдно. Случайные пацаны на велосипедах показывают остановку троллейбуса, чтобы добраться до центра. Очень нужно уединиться. Бегаю туда-сюда через дорогу. Наконец - нормально. Полыхающий синим освещением троллейбус. Над местом кондуктора указатель рабочего места с аппетитной ягодой викторией. Аккуратно наклеены иконки. Кондуктор, как колобок, в синей униформе. Билет - 16 рублей. Говорит: «Сидите, до гостиницы довезем».