i_molyakov (i_molyakov) wrote,
i_molyakov
i_molyakov

Categories:

Питер. Декабрь-январь 2015-2016 года. 22

Петербург: убийства царей, университет, Академия, дворянские приличия. Хорошие заработки квалифицированных рабочих и истеричные романы Достоевского. Одним словом - болезненное, строгое, прекрасное неимоверно, вопреки унылой окружающей природе. Бесились богатеи, заводя оранжереи с розами, персиками и клубникой посреди невской слякоти. У жителей осталась привычка (если были деньги) с конца апреля отправляться в Крым, во Францию. Еще лучше - в Италию.
Диковатость антуража выливалась в аскетичную театральность: Ленин с подвязанной щекой, пробирающийся в освещенный кострами Смольный, Антонов-Овсеенко в широкополой шляпе среди надменных министров Временного правительства. Керенский - позер, чем-то смахивающий на чеченца Хасбулатова. А между тем, Блок: сочный действующий персонаж бессмертных «Двенадцати». Христос (мистика и мрачный озноб среды) да проститутка приблудная (то ли сатира, то ли намек на Марию Магдалину).
В повседневной жизни Ленинграда и сейчас присутствует тень болезненной эксцентричности. О ней говорил Балабанов («Про уродов и людей»), да Питер не поддался сибирскому мальцу-кинодокументалисту: сожрал так же, как Сережу Курехина - странная болезнь сердца. Москвичи и южане (Сталин), то ли недолюбливают странный город, то ли побаиваются. Рабочий класс города на Неве – прослойка тяжелая, но живучая. Он уменьшился в размерах, но жив. Явление не западное, но и не русское. Это проявилось в годы Второй Мировой.
Подвиги Ленинграда, Москвы и Сталинграда бессмертны, но «материал» подвига различен. То, что творилось в душах сотен тысяч умиравших на ленинградских улицах и в мерзлых квартирах, - не то, что бушевало в сердцах сталинградцев. Степень героической обреченности и одоление глубин мрачного ужаса в Ленинграде чрезвычаен. Поезжайте в не сдавшийся Шлиссельбург, прикоснитесь ладонями к стенам могучей цитадели. Нечего болтаться по «Золотому кольцу». Доберитесь до места, где гибли ополченцы Ижорского батальона, или до Ораниенбаумского пятачка - там загляните внутрь души своей. Увидите бездну.
Ленинград - не скопище домов, а особая субстанция (до конца так и не разгаданная). Оболочка этой субстанции производит странное, потрясающее впечатление. Но это не все. Когда в октябре, в вихре желтых листьев, стоишь в сквере напротив Исаакиевского собора, и мокрый асфальт блестит, как начищенное серебро, становится ясно, что таинственная сущность города не только есть и она уникальна, но и то, что архитекторами создано редчайшее совпадение внешней оболочки и внутренней сути. В Ленинграде - двойная работа духа: разгадывание сущности города-жертвы, которую совершают триста лет. Неизвестно для чего. Еще надо постичь загадку сочетания внутреннего и внешнего. Здесь, как с поэтессой-татарочкой Ахматовой: думали-думали, подражали-подражали (последователей Ахматовой - десятки, стихов ей посвятили больше, чем она сама написала). Или с Бродским. Блок и Пушкин.
Не стоит забывать об уникальном «чреве» поселения-фантома. Мы с В. как раз и пробираемся по «внутренностям». Садовая, Сенная площадь, Апраксин двор. Как ни старались, а «брюхо» Ленинграда так и осталось на Сенной.
Простые горожане страсть как любили развлечения (Ботанический сад). Граф Разумовский устроил увеселительный сад на Крестовском острове. Маскарады, катальные горки, качели и медовуха. Чтоб не страшно было. В ветреной ночи над Финским заливом - да вдруг жахнуть из пушек, разжечь над свинцовыми водами салют.
Порт – бойкое место. Столы с рыбой, привозными устрицами. Делом заведовали голландцы. С кораблей вываливали раковины, вскрывали. Толклись гурманы, поливали кишащих тварей лимонным соком, поедали тут же. Разливали английский сидр по стаканам. Из Англии - мощные буцефалы: тяжеловозы в хозяйстве нужны. По морю в порт доставлялись молоденькие девушки из Германии, Швейцарии, англичанки, француженки. Шляпки модные, личики розовые. Их ждали в богатых домах: служанки, гувернантки, бонны, экономки, няньки, учителки. Ну и еще кое для чего нужна женская молодежь. В садах (особенно на Елагином острове) играли оркестры, кривлялись клоуны. Громыхали хоры. А Коломна! Таборы цыган при харчевнях. А начинались гульбища с Императорского Летнего сада.
Tags: Питер
Subscribe

  • Мелочь, но приятно

    Конец июля 2024 года, Крым. Симферополь. Прибыл с сыновьями на железнодорожный вокзал.

  • Мелочь, но приятно

    7 мая 2024 года, Ленинград. В Театре Европы смотрим спектакль Додина «Палата №6».

  • Мелочь, но приятно

    7 мая 2024 года, Ленинград. С сыном Юрой перед входом в Театр Европы.

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 0 comments