В Рыцарском зале заставил В. встать напротив шерстяных чучел лошадей. Морды у них забраны стальными масками, а ноги всадников обхватывают лошадиные бока так, что бедра воинов приходится покрывать сталью с полукруглыми вырезами. На шлемах перья, и В., несмотря на нормальный рост, смотрится на фоне железных чудищ скромно. В зале есть копья, штурмовые, длинные, двуручные мечи. Больше всего мечей. Стилеты изощренно инкрустированны. Рисунок паркета мелкий, насыщен острыми разрешениями. Пол ощетинился, как и находящиеся в зале витрины с оружием. Нет сабель. Прямое оружие или подлые тонкие ножи, извивающееся, как змеи. У японцев мечи кривоваты, концы срезаны. И только когда шли по темно-зеленым залам, посвященным Персии, то видели настоящие, плавно (а иногда и очень круто) изогнутые сабли. Рукоятки персидского оружия обернуты шелковым нитями.
Круглые блюда, расчеканенные в мелкую вязь, и тонкие, зовущие, словно женщина, кувшины: тонкие, высокие горлышки и нежно-круглое тело сосуда. Персидские нелепые картины. На одной южане изобразили разгром русских войск. А вот чернобородый паша в высокой чалме и тяжелом негнущемся от обильной вышивки халате. Но даже персы с отрубленными русскими головами все же привлекательнее индийских героев Вед.
В Зимнем дворце не очень много византийского искусства. С древности иконописцами на Руси были греки, выходцы из византийских монастырей. Древняя Иллария, Константинополь, люди из Молдавии. От греков русские получали уроки правильных православных изображений. Несторовские хроники (до 1760 года находились в библиотеке в Кенигсберге) - довольно ценный памятник средневековой русской живописи. Совсем небольшой зал салатного цвета украшен византийскими изображениями святых, выполненных из мозаики.
По византийскому залу ходили старушки-смотрительницы, осведомляясь друг у друга, сколько осталось времени до закрытия. Одна говорила: «Сегодня Маша рассказывала - на Сенном селедку продавали по сто пятьдесят рублей. Для «шубы» подойдет и бой». Вспомнились разбитые стекла в мозаичной мастерской Ломоносова. Русский уникум готовил материал для мозаичных изображений. Тоже бой. И не по сто пятьдесят рублей. Селедка, измученная на рыбьих пересылках, и осколки мозаичных изображений, созданные в Древней Византии, стилистически никак не увязывались в одно целое. «Вкус», «стиль», «зритель». Созерцатель привередлив. Вольтер: «Знаток - это человек со вкусом. Он моментально распознает неистинность, эклектику. Ценитель давлеет к цельности и чувствует прекрасные моменты в произведении и погрешности. Происходит все автоматически, и произведение живо тогда, когда есть недочеты, ошибки, соседствующие с главным - совершенными моментами. Если предположить, что творение абсолютно, то оно и существовать не будет. Совершенный человек не способен лицезреть абсолютное. Однако, и со стороны мастера, и со стороны зрителя стремление к этому имеется. Но полного слияния не будет, а значит, произведение живет».
Хорошо, если элементов идеального в произведении больше, чем несовершенств. С В. несколько раз обходим единственное творение Микеланджело в России - «Скорчившегося мальчика». Мне эта небольшая работа нравится больше, чем флорентийский Давид. Уж больно этот царский приживалка хорош - как сливочный торт. А вот напряженная спина питерского мраморного парнишки жива каждой выпуклой мышцей. Стиль Микеланджело реалистичен, манера проста, как просты и понятны явления природы. У него совсем мало разночтений с потрясающей красотой природы. Буонарроти можно сопоставлять с иными мастерами - Донателло, Челлини. Знали: даже гений не может абсолютно соответствовать природе. Что хорошо, поскольку, хоть и несовершенно, это - человеческое. Это наш духовный дом. Мы в нем обретаемся.
В Эрмитаже, не только оппозиционно к уличному морозу, тепло. Тут свет особый: за окном темень, в залах борьба особого накала - свет, льющийся из люстр, героически сопротивляется теням, заползающим в каждый уголок. Драматично смотрится тревожно поблескивающее серебро в витринах. Редчайшее достижение. Есть «греческий вкус», «римский», «азиатский». Есть что-то во флорентийском или венецианском вкусе. В моменты зыбкой полутьмы становится явным «эрмитажный вкус». Во вкусе Зимнего - смотреть сквозь заиндевелые окна на сверкающую в лунном свете иглу Петропавловского собора.
Круглые блюда, расчеканенные в мелкую вязь, и тонкие, зовущие, словно женщина, кувшины: тонкие, высокие горлышки и нежно-круглое тело сосуда. Персидские нелепые картины. На одной южане изобразили разгром русских войск. А вот чернобородый паша в высокой чалме и тяжелом негнущемся от обильной вышивки халате. Но даже персы с отрубленными русскими головами все же привлекательнее индийских героев Вед.
В Зимнем дворце не очень много византийского искусства. С древности иконописцами на Руси были греки, выходцы из византийских монастырей. Древняя Иллария, Константинополь, люди из Молдавии. От греков русские получали уроки правильных православных изображений. Несторовские хроники (до 1760 года находились в библиотеке в Кенигсберге) - довольно ценный памятник средневековой русской живописи. Совсем небольшой зал салатного цвета украшен византийскими изображениями святых, выполненных из мозаики.
По византийскому залу ходили старушки-смотрительницы, осведомляясь друг у друга, сколько осталось времени до закрытия. Одна говорила: «Сегодня Маша рассказывала - на Сенном селедку продавали по сто пятьдесят рублей. Для «шубы» подойдет и бой». Вспомнились разбитые стекла в мозаичной мастерской Ломоносова. Русский уникум готовил материал для мозаичных изображений. Тоже бой. И не по сто пятьдесят рублей. Селедка, измученная на рыбьих пересылках, и осколки мозаичных изображений, созданные в Древней Византии, стилистически никак не увязывались в одно целое. «Вкус», «стиль», «зритель». Созерцатель привередлив. Вольтер: «Знаток - это человек со вкусом. Он моментально распознает неистинность, эклектику. Ценитель давлеет к цельности и чувствует прекрасные моменты в произведении и погрешности. Происходит все автоматически, и произведение живо тогда, когда есть недочеты, ошибки, соседствующие с главным - совершенными моментами. Если предположить, что творение абсолютно, то оно и существовать не будет. Совершенный человек не способен лицезреть абсолютное. Однако, и со стороны мастера, и со стороны зрителя стремление к этому имеется. Но полного слияния не будет, а значит, произведение живет».
Хорошо, если элементов идеального в произведении больше, чем несовершенств. С В. несколько раз обходим единственное творение Микеланджело в России - «Скорчившегося мальчика». Мне эта небольшая работа нравится больше, чем флорентийский Давид. Уж больно этот царский приживалка хорош - как сливочный торт. А вот напряженная спина питерского мраморного парнишки жива каждой выпуклой мышцей. Стиль Микеланджело реалистичен, манера проста, как просты и понятны явления природы. У него совсем мало разночтений с потрясающей красотой природы. Буонарроти можно сопоставлять с иными мастерами - Донателло, Челлини. Знали: даже гений не может абсолютно соответствовать природе. Что хорошо, поскольку, хоть и несовершенно, это - человеческое. Это наш духовный дом. Мы в нем обретаемся.
В Эрмитаже, не только оппозиционно к уличному морозу, тепло. Тут свет особый: за окном темень, в залах борьба особого накала - свет, льющийся из люстр, героически сопротивляется теням, заползающим в каждый уголок. Драматично смотрится тревожно поблескивающее серебро в витринах. Редчайшее достижение. Есть «греческий вкус», «римский», «азиатский». Есть что-то во флорентийском или венецианском вкусе. В моменты зыбкой полутьмы становится явным «эрмитажный вкус». Во вкусе Зимнего - смотреть сквозь заиндевелые окна на сверкающую в лунном свете иглу Петропавловского собора.
