Человек творящий - материализованный миф: фантастическая смесь ума, глупости, чувства. Его раздирают им же порожденные явления: орудия деятельности, мнения посторонних, мастерство, которого не хватает, обязательный, но отсутствующий профессионализм. Авангардист все валит в кучу. Классик оттого долговечен, что сумел выбраться из-под ненужного хлама. Надежда на профессионализм, упорство, талант. Кисть живописца, резец скульптора, строительный материал архитектора подчинены творческому замыслу творца и никогда не возьмут над ним власть, если он талантлив.
В центре мифа, к сожалению, оказывается авангардная публика. Миф расползается, как чернильное пятно, когда над человеком верх берут несущественные вещи. В «щелку» несущественности вклинивается природа - солнце, вода, ветер, океан, горы, луна, звезды. Вот и сломлен человек фантасмагориями.
Борцы за достоинство - художники классической школы. Рафаэль спорит с солнцем. Пригов валяется на солнцепеке, расползаясь медузой. Творец-классик выше восторженных обормотов, подпавших под власть кистей, холста и красок. Мастер может метаться, как Серов, хотя это ослабляет дарование. Великие (тот же Бродский) - люди цельные. Они упорно роются в прошлом. Берут и поломанные вещички.
На выставке лучезарная картина Пименова «Женщина в гамаке» (обновленная Тициановская «Венера»). У Петрова-Водкина, после боя, сидят люди за столом, вокруг чаши (смотри Рублевскую «Троицу»). Бродский: похороны Ленина. Масштаб - древнеегипетский. И - пальмы, что вокруг гроба, Зиновьев с Каменевым (у изголовья), Крупская со страшными глазами, Мария Ульянова. Спасибо за деревья в кадушках «таможеннику» Руссо. Фантастика жизни ожила, просачивается в разные стороны. И это - великолепный, до сих пор не превзойденный, «Советский миф».