М. спрашивает, чем отличается салонная живопись, которую только что видели в Архангельском, от современных поделок: «У Роя, Соледада Фернандеса, Хавьера Мулио, Наварро Монтилора или Голиа сладость неимоверная, мастерская и абсолютно никаких идей. Светло, уютно, бестемно и беспроблемно. Глядя на Монтилора, Мулио - впадаешь в блаженство поедания винограда без косточек. У Ораса Вернье, Жана Тасселя: борьба («Турок и казак»), мифологические рамки, выводящие на культуру греков («Жертвоприношение Ифигении»)», - предположил я. И продолжил: «Тяга к фотографической точности. У Роя чересчур красавицы - вот женщина с кувшином, цыганка, девица, возлежащая на кушетке, утопающая в цветном изображении для роскошных спален.
Мигель Педро безобразен: осенний лес с красной листвой и стальными лужами. Такое продают в Чебоксарах пьющие выпускники местного художественного училища. Или пейзажи Венеции Ромена. Подобное в изобилии представлено у уличных художников в Питере, на Невском. Лошади (Мануэль Игэрас), море (Маркос Эстава). Стоимость плевая для состоятельных европейцев: две-три тысячи евро.
Чуть живее картины на бытовые темы Франческо Таммера и Голиа. Там и стоимость выше: 4-5 тысяч евро. Хороши некоторые изображения Наварро Монтилоре (до восьми тысяч евро): прибой, морская пена, лунная дорожка на воде. Довольно дорог Рой с кувшинами и цыганками (до сорока тысяч евро). Намек на эксперимент лишь у Соледад Фернандез: голая женщина лежит в ворохе растрепанных газет. Фернандез с газетами - самая титулованная (присутствие в музейных экспозициях, награды). Однако мысли в живописи, предназначенной для среднего европейского буржуа, не приветствуются. Соледад, в итоге, оценена всего лишь в восемнадцать тысяч евро». - «Хватит!» - решительно заявил М. - Не хочу слушать про буржуйские картины». - «Опасность в том, - продолжал я, - что мне эти изображения по душе все больше и больше. Сделал бы домик из холстов, залез бы в него и носа не показывал».
Доехали до станции метро «Арбатская». Билетов в Консерваторию не осталось. Вышли к Арбату (напротив странного особняка). На здании почтамта - экран во всю стену. По поверхности мечется мужичонка с гитарой, вот уж лет пять косящий под легкомысленного подростка.
Сток-распродажа. Торговая сеть «М. Видео» что-то раздает по дешевке.
В Доме Книги появилось собрание сочинений Асмуса. Издания в синих обложках. Бумага белая. У многотомника тираж 800 экземпляров. Та же малотиражность у Ханны Анрендт и Бибихина.
Тяжелый кирпич художественного альбома Ивана Глазунова (Глазунов старший позаботился). Кумовство, семейственность присущи музыкантам и художникам. Даже клоун Куклачев пристроил своего сынка рядом с кошками в именном театре на Кутузовском проспекте. Никому до этого дела нет. Следят за коммерсантами и чиновниками.
Картинки у Ивана бездарные.
У Шилова на дверях галереи приколота репродукция портрета девочки. 80-ый год. Сообщается: шедевр. Приходите в галерею, пользуйтесь произведением в натуральную величину.
Здание библиотеки Ленина реставрируют. Давно пора. Плиты на четырехугольных колоннах еле держались, готовы были рухнуть.
На старом Арбате, недалеко от изваяния Окуджавы, по асфальту ползает мужик в цветном комбинезоне и в противогазе. Запах острый, глаза слезятся. Это оттого, что дядька, расстелив широкий кусок целлофана, рисует на картоне при помощи баллончиков с красками. Целую стопку «накатал». 500 рублей штучка.