Внизу, в каменных сенях, надели войлочные чувяки, чтобы не повредить паркет. Но отчего-то гардероб не работал, и немногочисленные посетители поднимались в залы в верхней одежде. Сначала столовая. В левой стене продолговатое отверстие, ведущее в буфетную. В ней стены расписаны огромными пейзажами. Когда смотришь сквозь проем в буфетную, создается ложное ощущение, что проем в стене отсутствует. Можно вообразить, как к сидящим за столом людям выходят лакеи в ливреях, словно из розового утреннего леса.
Столовая иначе звалась Египетским залом. Канделябры поддерживали черные фигуры жрецов с вытянутыми по бокам руками. Головы и являлись подставкой под подсвечниками. На центральной стене опять Дуайен, полотно «Триумф Клавдия». По углам специальные посудные горки темного дерева. На полках старинные фарфоровые вазы из Японии и Китая. На них рисунки – изогнутые мостики, плакучие ивы, птицы с длинными хвостами, люди в цветастых халатах и соломенных широкополых шляпах.
В центре стол. Стулья с прямыми спинками в неоготическом стиле, украшенные резьбой. Гость, к примеру, ел без меры. Пил так же. Прямая спинка не дает осесть ослабевшему телу. Обжора, подпираемый стулом, вынужден сидеть прямо.
Стол располагает к пиршеству - круглый, дубовый. Стены светло-салатного цвета. На полу ковры в мелких сочных цветочках. Окна высокие, прямоугольные. Их переплеты четкие, строгие. Вслед за столовой - парадный вестибюль.
В дверях Овального зала мраморные волчицы охраняют вход. Животные выполнены в натуральную величину - белы, поджары. Рядом с одной из этих полусобак Валентин Серов изобразил одного из молодых Юсуповых.
Две ниши. В одной итальянские скульптуры - «Аур и Психея». С противоположной стороны - «Кастор и Поллукс». Двери в Овальный зал белые. Стены парадного вестибюля светло-серые. Присутствует и Зевс в виде лебедя (но без Леды). Два больших камина. Бывало прохладно: ведь напротив дверей в Овальный зал - главный вход во дворец. Между передней и Овальным залом небольшой коридор, из которого, по обе стороны, разбегаются две лестницы. Их «ленты» огибают два толстых ствола. В их круглых боках - две ниши. Сами они богато изрисованы листьями и цветами.
Помещение запоминается здоровенной люстрой. Стены - почти синие. Белые колонны. Когда зажигали все 132 свечи тяжеленного светильника, становилось светло, как днем. Николя де Куртейль работал в имении с начала XIX века. Его картину «Зефир и Психея» разместили в одном из простенков. Направо и - оказываешься в двух помещениях с размещенными в них великолепными каретами: позолота, резьба, поворотный механизм, малиновый бархат сидений, желтые кисти по углам извозчичьего облучка. Толстые стекла с ограненными краями. На дверках экипажа, по сусальному золоту, изображения цветов.
В стеклянных витринах вещи, которые необходимы в период длительных перемещений: складные туалетные столики, оружие, набивные трубки. Больше всего понравился рюмочный прибор: в бархатных гнездах ящика угнездился хрусталь рюмок. По стенам - взятые в рамку рабочие чертежи представленных в залах карет. Снимаю тайно из моего волшебного футляра. Но старуха-смотрительница замечает мою хитрость: «Не снимать!» - громко кричит она.