i_molyakov (i_molyakov) wrote,
i_molyakov
i_molyakov

Categories:

Заметки на ходу (часть 252)

В ту жаркую ночь, когда томление стало непереносимым, я поднялся с постели и пошел в туалет. Никого не было, только горели лампы дневного света. Окна в коридоре были открыты настежь, слегка колыхались белые занавески, и плыл, ласкаясь, ветерок.
То, что в коридоре никого не было, было хорошо. Мои синие сатиновые трусы топорщились спереди, и было совершенно неясно, как снять это напряжение. Зашел в туалет. Там те же белые, мертвые лампы. Журчит вода. Чуть пахнет хлоркой. Окно так же, как и в коридоре, открыто, оттого воздух, как вода в медленном прибое, ходит туда-сюда. Приспустил трусы. То, что открылось, буквально потрясло меня. Все было необычно длинно, толсто, возбужденно. Но самое главное – впервые в жизни высунулось нечто, не виданное мною никогда. Как головка спереди торпеды или пули. Это наконечие было, как и на пуле, четко обозначено, просто здесь, вниз, опустилась и собралась тонкая кожица. А вот это, высунувшееся, было красным, тяжелым и наглым. Всем воспаленным видом это нечто заявляло: «Сейчас здесь главное – я. И сейчас, и всегда буду главным в тебе во всем. Тяжелое и красное».
Меня охватил ужас – что это? Как убрать? И как обратно вернуть кожу? Чтоб было привычно и на месте? Ужас не уменьшил напряжение там, внизу. Наоборот, напряжение увеличилось. Образовалась смесь из ужаса, восторга и низменной (да, именно по низу, ниже пупка, в районе ануса) сладости.
Что-то нужно было делать. Протянул руку и слегка потрогал безапелляционное и по-прежнему красное новообразование. Тут вдруг голова отключилась. При насморке, когда он уже силен, прочихаться удается не сразу. Чих нарастает изнутри, пробирается в голову. Мы разеваем рот. И раз, и два. Ну, вот же, вот-вот – и из глотки, из носа вырвется со сладостью и с соплями громкое «апчхи». На мгновение наступит облегчение, и удивительная легкость и сладость просверкнет от спины в голову. Потом опять придет слабость и болезненный морок до следующего «апчхи».
Некоторые любят эти легкие, мощные приходы и злоупотребляют – нюхают табак.
Когда я прикоснулся рукой к разросшемуся мочеструйнику, что-то сдвинулось внутри, и пошла яростно, с дикими, бешеными увертками, волна – физиологический, всесокрушающий восторг. Почему-то в мгновение этого наслаждения и приятности жизни, ужаса, восторга, отсутствия всякого разума и присутствия тотальной, всеохватывающей физиологии во много раз усилился рев самолетов за окном.
Не в силах сдерживаться, я заревел от горького наслаждения, как ревели моторы. Топтался на месте, будто конь. В голове стало жарко. Кровь ударила в башку беспощадно, словно хотела разорвать ее тонкие, жалкие сосуды. Что-то хотело уничтожить мозг – нудный сдерживатель и ограничитель. Кровь победила ненадолго. Мысль отключилась, внешнее восприятие отключилось, лишь что-то таинственное и желанное, то, что мы называем «женским началом», рухнуло в голову.
И началось. Хлестало беспорядочно, далеко, много. Потом, стоя посреди туалета (рев самолетов уменьшился), глядя на кафельную стену, залитую чем-то густым и молочно-белым, думал: «Господи, господи, что же это такое, белое? Неужели это и есть, о чем говорили пацаны в школе, сопровождая свои слова двигательными движениями рук там, внизу живота?»
Напряжение потихоньку спало, все присмирело и начало приобретать привычные формы. Кожа вновь накинулась и скрыла, как боевую ракету, красное и удивительное. Оказалось, не навсегда. Приведение агрегата в боевое состояние стало привычным и сладким делом.
Вышел из туалета, слегка пошатываясь. По спине струился пот. Тело было наполнено совершенно новым ощущением. Во мне эта матрица (и мощная матрица) уже была заложена. Просто пришел срок, и ее подключили. Заработала схема мощно. Так, как и было задумано природой. Думалось: «Работа этого нового, неведомого механизма и есть корень жизни».
В Уральске, на жарком песке Урала, был уже другим человеком. У меня был секрет. Сколько же я пролил и залил в пустое пространство! Ради удовольствия. Сколько удалось пометить мест!
Когда из Уральска нас переправили на Чапаевский, к бабе Рае, в дополнение к моим открытиям, на чердаке, обнаружил колоду порнографических карт, а в придачу, в самую главную придачу, мне подвернулалась там же, на Чапаевском, моя двоюродная сестра, моя ровесница. Ничего из себя девочка. Трудолюбивая, хозяйственная, сообразительная. Не шумная. Л. очень помогала бабе Рае. И мне.
Не случайно мужчины, особенно в годах, погибают прямо на бабах. Поди-ка, вынеси такие испытания. Тяжесть-то какая, для обмана прикрытая кайфом. Но, впрочем, кайф хорош. Существенная вещь. Ухватившись за него, женщины, собственно, и вертят нами, как хотят.
Tags: Заметки на ходу
Subscribe

  • Крым. 24 августа 2018. 254

    Поля подсолнухов. Черное на желтом. Черный – цвет универсальный. Универсальна ночь. Люблю подсолнухи – смелые растения: черноту дробят на черные…

  • Крым. 24 августа 2018. 253

    Остановились резко на перекрестке. Площадка заставлена большегрузами, междугородними автолайнерами. Вместительные мойки. Вдали высится хребет…

  • Крым. 24 августа 2018. 252

    Наша колымага раскалилась. Большие заторы на трассе. Люди дуреют. Те, что за рулем, устают. Думы об этом смирили гнев, решил не писать цидульку на…

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 3 comments