В лагере - незавершенность, недоделанность. То развороченные строительной техникой участки земли, то идеально отреставрированные корпуса. В лагере «Горном» две дружины отреставрированы («Хрустальная» и «Алмазная»), а в «Янтарном» - запустение. Изумительная оливковая роща и лестница к Ленинскому монументу, заросшая дикими кустами, потрескавшаяся. Уходя из «Морского» лагеря, видели приведенное в порядок сооружение Эрнста Неизвестного (мужик, с гипертрофированными мышцами пытается защитить детей). Головы детишек – бетонные овалы с еле обозначенными ртами и глазами, как у Вадима Сидура в Московском музее «Музеон» (там камни-лица просто навалены за железную решетку, символизируют жертвы сталинских репрессий).
Церетели в шестидесятые-семидесятые зарабатывал на жизнь, творя мускулистых, «завязанных в узел» людей. В «Артек» эти монстры не попали, но осели в иных черноморских здравницах. Работал Церетели и с Андреем Вознесенским, специализировавшимся на изломанных рифмах (из них он «конструировал» свои «поэмы»). В Москве они поставили памятник дружбе народов, напоминающий одну нескромную часть мужского организма. Собиратели овальных камней в металлические сетки сопротивляются упорно. Усилий для подобных творений нужно меньше, а платят как за полноценную работу.
В «Артеке» отреставрировали Неизвестного (Никита Сергеевич осуждал существование лагерей, подобных «Артеку», за мелкобуржуазность), а мощное творение Полянского оставили «на потом». Не подходит Ильич своими масштабами под мещанский «рай», который представляет собой нынешняя «эрэфия». Но после «ленинопада» на Украине убрать Ленина из «Артека» будет неверным. Подумают, что российские власти уподобились последователям Бандеры.
Тысячи и тысячи детей за год отдыхают в лагере. В наше время не просто отдыхали. Нас многому обучали. День был расписан по минутам. Рамки существования: Ленин - идеология, школа - повседневность, памятник неизвестному погибшему матросу - сверхзадача (а что, если завтра война, выход один - стать героем). Чем занимаются нынешние «отдыхающие» - неизвестно. Не могут же беспрерывно отдыхать.
С XYII века «детский» вопрос решается в двух ипостасях: связь взрослого и ребенка (тема оправданных способов подчинения) и дети в их возрастном определении. Режим, в силу объективных причин, не может рушить памятники Ленину. На чем воспитывать подрастающее поколение? На ветшающих памятниках советской поры или на чудищах Неизвестного и Шемякина? Впрочем, время не спрашивает, упорно отодвигает эгоистичных фокусников на второй план, на первое место выдвигает Коржева и Мухину, Дейнеку и Бориса Угарова. Если Аникушин, я - «за». Сидура смотреть буду с интересом, но принять не смогу. При всей мерзости существующего строя ветер истории вновь надувает паруса социализма, и продвижение по этому пути ничто не сможет остановить. Как в современном «Артеке»: беспорядок. Было пусто, стало многолюдно. Взрыли трактором почву, а рядом уже цветет великолепный сад.
