Никто не смотрит под ноги. Неохота. А между тем, до сих пор не существует внятной теории самого важного в нашем доме - вулканизма. Вроде бы, тектоника литосферных плит. Скребутся эти плиты (называется: геосинклинально), и континентальная литосфера (земное ядро - мантия - литосфера - земная кора - гидросфера - атмосфера) переходит в океаническую.
И, наоборот. Выбросы раскаленного вещества и сегодня грандиозны - по океаническим срединным хребтам, котловинам, островным дугам и окраинам континентов. Есть и иной взгляд - почему в центральной части Тихого океана вулканы, эти чирии на теле Земли, расположены линейно. Будто бы из нижней части мантии восходят к литосфере горячие струи. Однако, литосферные океанические плиты тормозят резвые потоки. Островные дуги, складчатые пояса на окраинах континентов образуют особые геосинклинальные сооружения, развивающиеся в глубинных подвижках литосферы.
Мощная штука - континентальная литосфера, но подталкивают и ее. Кто добрался до мантии? А ведь там, а не только в пустом Космосе - источник земного тепла. Греет нас с двух сторон: солнце (и ему человечество отбило столько поклонов, что земля гудит). Тут коренное, человеческое - хорошо там, где нас нет. Внутренней печке - ядру и магме - гимнов никто не слагал, поклонов никто не бил. Мы на них плюем. Греют - и ладно. Смотрим туда, куда легче и безопаснее смотреть. Душа успокаивается. «Безобразный крокодил наше Солнце проглотил».
Христианство, религия слабости и вырождения, оформляет лобызание небушка тупыми картинками для безграмотных: небо - позитивно, Бог - милосердие. Древние греки (мужественные мужики) придумали Гефеста, бога подземного. Но, как несовершенные существа «заблокировали» подземного кузнеца омерзительным танталом, а Зевса, этого распутника, взгромоздили на гору? Хорошо - тень почитания подземного мира долго присутствовала в облике великого Олимпа (что противоречиво поганилось Парнасом). Между тем, не голубенькое небо, а мантия составляет 85% объема земли и почти 70% ее массы.
Сижу у магматического выброса на беспощадном солнце (которое мстит мне за крамольные мысли), а процесс дифференциации вещества мантии продолжается. Приложил ухо к камню. Показалось: слышу глухие удары из земного нутра. Это трудяга Гефест, несмотря на небесный угар людишек, кует нам, дуракам, материю. Магма, воспаленная, живая, поднимается к голубому небушку, взрывается, плюется в убогую голубую занавесочку. Люди не хотят глядеть под ноги. Но там - главное. Ужас (Брюллов «Последний день Помпеи») - дежурная, грубая реакция на животворные содрогания земной утробы. Магма - сплав кремния, в основном. Изливается - и вот вам эффузивные породы: оливин, авгит, титан, базальт и кладбищенский камень габбро. Их цвет - черный. Вот у такого черного, взъерошенного остриями, потока я сижу. Я - ничтожный настолько, что мое время не совпадает со временем проистекания этого потока. Чувствую - из души уходит наносное, придуманное. Бьется основная артерия земного бытия - там, где литосфера соединяется с подкорковой мантией (линия Андрея Махаровичеча).
