Там, где вход на площадку с сувенирными палатками, громоздится башня. Ее четырехгранная крыша поднята высоко. С цокольного этажа - двустворчатая стеклянная дверь. Мне показалось, что главный вход с восточной стороны, а оказалось, что под башней. Аккуратно подстриженные кустарники, розовые кусты - парадный вход за ними можно не заметить. Метлахская светло-желтая плитка облицовывает стены и с южной стороны, вырываясь из плотной зелени. Там, где башенная стена переходит в крышу, - круглое слуховое окно. Сказать, что окно красиво - ничего не сказать. Творения подобного рода (подобно старым кремниевым пистолетам Лепажа или кинжалам с восточным узором) вызывают чувства плотные, нутряные. И тянет потрогать, да опасно - потенциальная рана или вовсе гибель.
Просто красота не способна делать глубокие «надрезы» в душе. По мощи чувство можно приравнять к влечению (до мурашек, бегущих по спине), но без секса и штучек-дрючек ему сопутствующих. Опасность разливается в голове, в груди, добирается до пяток. Но - нет страха. Мощное чувство без порочной телесности, без грязных мыслей. Боишься прикоснуться к пистолету, но, уж если дотронулся, вертишь в руках беспрерывно. Возбуждающее окошко придумал Месмахер. Застынь, стой, смотри. Железный ритм украшений, разграничивший пилястры. В меру кудрявые картуши. Ничто не преобладает ни над чем. Ничто не мешает ничему. Хотя на башне много чего: орнаменты, гирлянды. Хорошо видны блоки руста. Если детали однотипны, то достигается поразительное совпадение. Это свидетельствует о наличии шаблона. На фабрике, с использованием машин, выпиливали украшения. Впечатление тонко устроенного часового механизма. Великан выйдет из леса, откинет остроконечную крышу, и заиграет музыка: валики закрутятся, гвоздики заблестят, пластины затрепещут. Шифер-аспид - есть и такой строительный материал. Передняя башня покрыта шифером, как спина чудовища защищена чешуей.
«Сколько ж это стоит?» - думал я. Метлахская плитка, шифер-аспид, изразцы и поливная черепица - все в немалых количествах. К 1900 году Месмахер возвел строение, воплотившее связь старинного замка с веком двадцатым. Машинное отделение скрывало паровой котел и динамо-машину. Никаких факелов и свечей. Электролампочки, телеграфный аппарат, телефон. Строение, словно телеграфный аппарат, должно быть рационально. Иначе считал архитектор. Использовал элементы восточного стиля. Еще - китайская пагода. Вытяжную трубу соорудил подобной минарету. Дымовод украшен черепицей поливной, изразцами.
Посмотреть на смесь парового бака и исламизма решили в конце экскурсии. На северной стороне господствовали обильно украшенные каменной резьбой балконы. Венчала северную сторону башня поменьше, но на ее крыше было устроено окно. Старались, чтобы оно было не хуже того, что на южной стороне, но впечатление произвело гораздо меньшее. Балконы располагались не один под другим, а поднимались уступами. На каждом можно разместить десятки человек - и все равно место останется.
Нас с И. позвали. Подошла очередь за билетами. Билеты маленькие, аккуратные, с изображением широкой кровати и балдахина. Оригинально. Можно ждать интересной экскурсии. Заходили, кучкуясь. Надели войлочные тапки, хотя пол был выложен плиткой - желтой с черными прогалами. Уютное настроение создавали обои - неброские, со скромным рисунком. Плинтусы из добротного дерева, а над ними - голубая и белая изразцовая плитка с изображением жеманного букета из роз. Перед входом - внушительных размеров зеркало. Опирается на консоль темного дерева. Рогатые модные светильники высоко над полом. Деревянные рамы и подоконники. Занавески во всю ширину окна - тяжелые, блестящие. Старинные гравюры с видами Верхней Массандры и заброшенного бушаровского замка. Чертежи нового строения. Ощущение противоречия: обои и изразцы. Простое и роскошное. Что снаружи, что внутри - столкновение стилей - классицизм, барокко, рококо, готика.
Скольжу, словно на лыжах, тапками по каменному полю. Экскурсовода (пожилую сильную женщину) не слушаю. Да и что можно понять, если в небольшом вестибюле рококо столкнули с классицизмом!